Тхостов Александр Шамилевич

Цель. Изучение стратегии решения задач на планирование больными шизофренией. 

Выборка. Экспериментальную группу составили 40 больных шизофренией параноидной формы (возраст: 34,4±8,24 лет; продолжительность заболевания: 7,78±5,47 лет). В контрольную группу вошло 40 здоровых испытуемых (возраст: 32,5±7,28 лет). 

Методы. Для оценки планирования использовались «предметная» и «визуальная» версия Tower of London test (TOL-DX и TOL-BACS). TOL-DX предоставляет самому испытуемому возможность выбора способа решения задачи: планировать ли действия заранее (до их выполнения), либо же выстраивать план по ходу выполнения заданий. TOL-BACS ограничивает выбор испытуемых планированием действий до их выполнения. Основной показатель — количество верно (оптимально) решенных заданий (Алексеев, Рупчев, Катенко, 2012). Темп деятельности оценивался методикой Шульте. 

Результаты. Больные шизофренией значимо хуже справлялись с «предметным» вариантом теста, но показывали сопоставимую со здоровыми испытуемыми продуктивность выполнения «визуального». Для анализа динамики изменений латентного времени (времени обдумывания заданий) в зависимости от количества ходов в «предметной» версии TOL больные шизофренией были разделены на группу пациентов с нарушениями планирования и группу пациентов без нарушений планирования. Динамика изменений латентного времени у здоровых испытуемых и пациентов без нарушений планирования оказалась сходной и характеризовалась увеличением латентного времени с ростом количества ходов необходимых для решения заданий. При этом больные шизофренией с нарушениями планирования демонстрировали примерно равный объем латентного времени вне зависимости от сложности заданий. Объем латентного времени у пациентов с нарушениями планирования был ниже, чем у здоровых испытуемых, на уровне статистической тенденции в заданиях с 5 ходами и статистически значимо ниже в заданиях с 6 и 7 ходами. 

Выводы. Полученные результаты указывают на роль сужения ориентировочного этапа деятельности в нарушениях планирования у больных шизофренией.

Актуальность. Хотя нарушения планирования при шизофрении являются достаточно достоверно уста- новленным фактом, механизмы этих нарушений остаются не до конца проясненными. Поскольку планирование не является простым и однозначным процессом, учитывая его комплексный характер, значительную роль в его нарушениях могут играть когнитивные процессы, связанные с планированием.

Цель. Сравнение связей между планированием, кратковременной памятью, вниманием и абстрактным мышлением у больных шизофренией и в норме. Описание исследования. Обследовано 50 больных шизофренией (14, женщины; средний возраст: 34,92 ± 8,54 лет; продолжительность заболевания: 8,34 ± 5,87) и 50 здоровых испытуемых (14, женщины; средний возраст 32,42 ± 7,26 лет). Обследование включало: Tower of London Test (TOL-DX) для оценки планирования; тест Бентона (BVTR) для оценки кратковременной памяти; субтест «Сходство» (из WAIS) для оценки абстрактного мышления; таблицы Шульте для оценки внимания; Висконсинский Тест Сортировки Карточек для оценки когнитивной гибкости.

Результаты. Больные шизофренией показали значимое снижение по всем параметрам, что указывает на нарушения всех исследованных когнитивных функций. Выявлены специфические связи между планированием и другими когнитивными процессами у больных шизофренией в отличие от контрольной группы. У здоровых испытуемых эффективность планирования связана только с абстрактным мышлением, в то время как у больных шизофренией были выявлены связи между эффективностью планирования и всеми исследованными когнитивными процессами (кратковременной памятью, вниманием, переключаемостью между когнитивными установками).

Выводы. Обнаружены связи между сохранностью планирования при шизофрении и сохранностью других когнитивных процессов, при этом кратковременная память и внимание являются необходимыми, но недоста- точными условиями эффективной реализации процесса планирования.

Актуальность. Успешность программ вакцинации против коронавируса во многом определяется готовностью людей прививаться, следуя официальным рекомендациям. Последняя зависит от восприятия риска, беспокойства по поводу безопасности и эффективности, доверия источнику рекомендаций.

Цель: исследование субъективной готовности к вакцинации против коронавируса и ее связи с тревогой пандемии, защитными действиями, отношением к вакцинации.

Методика и выборка. 525 человек в возрасте от 18 до 65 лет в конце 2020 года заполняли шкалы, выявляющие тревогу, защитные действия в ситуации пандемиии когнитивные представления о вакцинации, отвечали на вопросы об опыте заболевания коронавирусом у себя и близких и о готовности к вакцинации.

Результаты. Готовность к вакцинации против коронавируса проявляют 13,2–17,0% респондентов, прививку от гриппа сделали 18,5%. Низкая готовность к вакцинации определяется не столько полным ее отрицанием (24,6–30,6%), сколько сомнениями и недоверием (59,0–60,4%) на фоне таких доминирующих переживаний, как боязнь негативных ее последствий, страх не получить медицинскую помощь и опасения заразить близких. Неуверенность в необходимости вакцинации связана не только с сомнениями в ее эффективности или важности для здоровья, но и с опасениями, что она служит для получения чьей-то выгоды, и что есть и другие, лучшие способы профилактики. Наличие у опрашиваемых большого количества знакомых, перенесших коронавирусную инфекцию, связано с более высокими показателями у них тревоги пандемии, а имеющийся опыт тяжелого или летального заболевания у личных знакомых — с тревогой пандемии и проявлениями чрезмерного мониторинга признаков заболевания у себя.

Заключение. Результаты регрессионного анализа позволяют предположить, что решение о вакцинации в ближайшее время основывается как на когнитивной уверенности в важности и эффективности вакцинации, так и на менее выраженной тревоге рисков и побочных эффектов. Решение об отказе от вакцинации объясняется преимущественно когнитивными представлениями

Актуальность статьи. Категоризация – один из когнитивных процессов, обеспечивающих определение объектов на основе выбранных ключевых признаков. Обращение к особенностям категоризации телесных ощущений позволяет исследовать наделение телесных ощущений значением, что представляется актуальным в контексте изучения проблемы патологических телесных ощущений.

Цель: изучение особенностей категоризации телесных ощущений при психодерматологических расстройствах

Описание хода исследования. В исследовании участвовали 113 пациентов с психическими расстройствами cжалобами на патологические телесные ощущения. 63 пациента с психодерматологическими расстройствами: дерматозойный бред (n = 33), невротические экскориации (n = 30); 50 пациентов с соматизированными депрессиями. Использовались меодики: «Краткий опросник тревоги о здоровье», психосемантическая методика «Выбор дескрипторов интрацептивных ощущений».

Результаты исследования. При психодерматологических расстройствах показатели тревоги о здоровье ниже по сравнению с показателями при соматизированных депрессиях. Анализ категоризации телесных ощущений состояния здоровья выявил значимо меньшее количество дескрипторов из классов общесоматических ощущений, ощущений динамики телесных процессов, экстероцептивных ощущений и приятных телесных ощущений при психодерматологических расстройствах. В классификации телесных ощущений выделяются две генерализованные категории: телесные ощущения, связанные с опытом болезни, и телесные ощущения привычного функционирования.

Заключение. С учетом разной степени выраженности тревоги о здоровье и специфичности клинических проявлений у пациентов с психическими расстройствами с жалобами на патологические телесные ощущения описана сопоставимость категориальных структур телесного опыта, проявившаяся в особенностях генерализованных категорий телесного опыта при психодерматологических расстройствах и соматизированных депрессиях.

Актуальность (контекст) тематики статьи. На разных этапах развития общества меняются принципы, которые закладываются в основу реабилитационных программ и отстаиваются специалистами разных направлений. Возможности, которыми обладает современное общество, те ресурсы, которое оно готово затратить на решение широкого спектра проблем реабилитации, трансформируются, эволюционируют и требуют научной рефлексии.

Цель: обсуждение современных принципов реабилитации и социальной интеграции людей с психическими заболеваниями.

Описание хода исследования. Обсуждается роль субъекта реабилитационной программы и роль общества в осуществлении этой программы. Обосновываются принцип общенаправленной и адресной реабилитационной работы, принцип преемственности и возрастающей специфичности психологической помощи, принцип собственной активности субъекта.

Результаты исследования. Раскрывается необходимость обращения не только к сознательной мотивации субъекта, но и учет бессознательных мотивов участия в реабилитационных мероприятиях и в поддержании здоровья. Обсуждается устойчивость в обществе представлений о норме как об идеале и трудности изменения стереотипов в отношении к больному человеку.

Выводы. Реабилитация психически больного человека с одной стороны, должна опираться на формирование и поддержание у него соответствующей направленности личности, способности принимать часть ответственности за свое состояние и развитие. С другой стороны необходимы поддержка больного обществом, готовность общества к его интеграции в активную социальную жизнь, к изменению устоявшихся стереотипов.

Цель. Выявление связи киберхондрии с признаками чрезмерного использования интернета, соматизации и ипохондризации, а также тревогой о здоровье.

Описание хода исследования. В исследовании (до пандемии коронавируса) приняли участие 127 условно здоровых респондентов в возрасте от 18 до 70 лет, а также 33 активных пользователя медицинских онлайн-порталов. Респонденты заполняли шкалу киберхондрии, шкалы ипохондрического поведения, представлений о теле и здоровье, тревоги о здоровье, тест интернет-зависимости, а также ряд шкал оценки пользовательской активности и поведения, связанного со здоровьем и болезнью.

Заключение. Проявления киберхондрии (кроме недоверия медицинским работникам) тесно связаны с чрезмерной пользовательской активностью и со склонностью к соматоформным симптомам и ипохондрическому по ведению, что свидетельствует в пользу гипотезы о том, что речь идет о поведенческих проявлениях, основания которых относятся к другим клинико-психологическим феноменам.

Применение междисциплинарного подхода в исследованиях идентичности требует разработки методов, позволяющих изучать и сопоставить прогностические возможности критериев диагностики идентичности, предлагаемых в русле различных концепций. Цель данной работы – исследование стабильности и соотношения оценок своих идентификаций по разным критериям, а также их связи с субъективным благополучием, копинг-стратегиями и выраженностью психопатологической симптоматики у испытуемых без психических заболеваний. Методика «Кто Я?» М. Куна и Т. МакПартлэнда была дополнена количественной оценкой по шкале Лайкерта того, насколько каждая из идентификаций нравится (эмоциональная оценка), часто актуализируется (значимость), важна испытуемому (психологическая центральность) и признана другими (воспринимаемое социальное признание). На материале двух выборок: студентов- психологов (n1=82) и взрослых испытуемых (n2=50) были продемонстрированы достаточная согласованность оценок своих идентификаций по каждому из критериев, несводимость критериев друг к другу и возможность надежного расчета единого показателя согласованности/рассогласованности в оценках идентификаций. Положительная оценка, центральность и признанность своих идентификаций способствовали более частому выбору активных поведенческих и когнитивных стратегий совладания со стрессом, а дополнительный учет согласованности в оценках приводил к лучшему предсказанию склонности к позитивному переформулированию, обращения к религии и концентрации на эмоциях. Связь значимости идентификаций и депрессивности опосредствовалась их эмоциональной оценкой: частые мысли об идентификациях препятствовали депрессивности только у испытуемых с положительной эмоциональной оценкой идентичности. В целом применение количественной оценки позволяет дополнить качественный анализ идентификаций общими показателями субъективного переживания идентичности.

В статье обосновывается необходимость психологического исследования проблемы «культурной патологии» и разработки научно-обоснованных программ противостояния пагубного влияния на современного человека массовой культуры, навязывающей ему далекие от гуманистических идеалов системы стандартов, правил и ценностей и нередко приводящей к развитию неврозов. Объясняются цели и задачи предстоящей работы, которая должна включать в себя не только изучение состояния проблемы, но и разработку единого методического арсенала, диагностического инструмента, а также разработку профилактических мер — комплекс психодиагностических, педагогических и воспитательных мероприятий, помогающих человеку противостоять навязываемым ценностям.

Освещены проблемы терроризма как психологической технологии, позволяющей специфическим способом удовлетворять ряд человеческих потребностей. Авторы анализируют следующие психологические потребности террористов: влечение к смерти и агрессия, потребность в общении, потребность в безопасности, потребность в новых впечатлениях, потребность в самореализации, потребность в самоидентификации

Рассмотрены понятия «насилие» и «усилие» в контексте процессов развития ребенка. Показана сущность, значение и соотношение этих понятий в рамках современной психологии. Анализируются идеи «гуманистической» ненасильственной педагогики. Убедительно продемонстрировано значение «усилия» для нормального развития личности.

Дается анализ психологической стороны технического прогресса. Рассмотрены его психологические последствия, такие как развитию и хронификация психических заболеваний, киборгизация, инвалидизация, избыточная доступность и утрата приватности, «размывание» границ телесности, нарастание риска формирования зависимости, изменению структуры потребностей и деятельности. Представлены разработки критериев диагностики каждой из категорий последствий.