Структурная модель эмоционально-личностного благополучия

Карапетян Лариса Владимировна Уральский федеральный университет

Глотова Галина Анатольевна Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова

Современный человек живет в усло­виях социальной турбулентности, неопределенности, многозадачно­сти, что предъявляет определенные тре­бования к его индивидуальным и личност­ным особенностям, профессиональным качествам и зачастую негативно влияет на динамику жизни и ее восприятие. Отдель­ным мощным блоком факторов, ставящих под угрозу удовлетворенность человека окружающей действительностью и самим собой, выступают чрезвычайные ситуа­ции и происшествия: природные ката­клизмы, техногенные катастрофы, соци­альные, экономические и политические кризисы. Самоощущения отдельных лю­дей, их самооценка, чувство надежности и защищенности, оценка качества жиз­ни, восприятие других людей и мира либо как враждебных, агрессивных, либо как дружественных, позитивных, безусловно, влияют на благополучие социума в целом и, в то же время, являются индикаторами благополучия общества. В связи с этим, задача достижения благополучия (мате­риального, духовного, психологического и др.) является не только зоной ответст­венности каждого конкретного челове­ка, но и значимой областью государст­венной политики, важной сферой теории и практики различных наук, предметом междисциплинарных исследований, в том числе психологических.

Изучение благополучия имеет древ­нюю историю. Со времен Античности в исследовании благополучия выдели­лось два направления: гедонистическое (Аристипп, Эпикур, Т. Гоббс, Дж. Локк и др.) и эвдемонистическое (Аристо­тель, Вольтер, Гольбах, Дидро, Монтень, Сенека, Спиноза, Фома Аквинский и др.). В дальнейшем данные направления полу­чают свое развитие в концепциях «субъ­ективного благополучия» и «психологи­ческого благополучия».

Исследование субъективного благо­получия, восходящее к гедонистической традиции, подразумевает его зависи­мость, прежде всего, от эмоционально­го состояния человека (Bradburn, 1969; Diener, 1984). N. Bradburn разработал мо­дель психологического благополучия, отражающую баланс позитивного и не­гативного аффектов, и описал феномен, который впоследствии, благодаря рабо­там Е. Diener, получил название «субъ­ективное благополучие». Изучение пси­хологического благополучия с позиций эвдемонистического подхода предпола­гает в качестве основного фактора бла­гополучия человека реализацию его соб­ственного потенциала в обществе (Ryff, 1989; Deci, Ryan, 1985). Таким образом, психологическое благополучие базиру­ется на тех аспектах, которые характери­зуют человека как личность.

Подчеркнем, что в зарубежной лите­ратуре понятия субъективного и психо­логического благополучия к настоящему времени четко разведены, а содержатель­ная специфика данных феноменов экс­плицирована в соответствующем инстру­ментарии (Diener, 1984; Ryff, 1989). Эти два подхода являются общепризнанными и используются в большинстве зарубеж­ных работ, при этом исследователи при­держиваются либо одного подхода, либо другого, либо их сочетают (Gallagher, Lopez, Preacher, 2009).

В отличие от зарубежной психологии, в отечественной психологической лите­ратуре отмечается терминологическое разнообразие, разная интерпретация одноименных терминов (М.В. Соколова, Л.В. Куликов, Г.Л. Пучкова, Н.К. Бахарева, Р.М. Шамионов, Е.Е. Бочарова, Т.И. Алек­сандрова, А.Е. Созонтов, О.Ю. Данило­ва, О.Г. Калина, А.А. Лебедева, Г.А. Глотова, А.А. Пахалкова, О.И. Одарущенко).

Понятия субъективного и психоло­гического благополучия часто рассма­триваются безотносительно тем двум линиям, которые сложились на западе (Л.В. Куликов, М.С. Дмитриева, М.Ю. Доли­на, О.В. Иванов, М.А. Розанова, Т.Г. Тимо­шенко, А.В. Воронина, Т.Д. Шевеленкова, П.П. Фесенко, М.В. Бучацкая, Т.О. Гордее­ва, Е.Б. Весна, О.С. Ширяева, Ю.В. Жива­ева, И.Б. Вологжанина, Р.М. Шамионов, Ю.Б. Дубовик, Л.В. Жуковская, З.Х. Леп­шокова, Т.Р. Абсатарова, Л.П. Александро­ва, О.А. Идобаева, С.А. Минюрова, И.В. За­усенко, Р.В. Овчарова). В настоящее время некоторые исследователи предлагают различать гедоническое и эвдемониче­ское благополучие, разрабатывают свой инструментарий для диагностики струк­туры субъективного благополучия, но не исследуют баланс либо преобладание од­ного из изучаемых видов благополучия над другим (Е.В. Бенко, Е.Л. Солдатова и др.). Есть также мнение, что субъектив­ное благополучие является неотъемле­мой частью психологического благопо­лучия личности, при этом субъективное благополучие понимается как краткос­рочное состояние, а психологическое – как более длительное, имеющее долгос­рочные последствия (О.Ю. Зотова).

Таким образом, учитывая терминоло­гические сложности, имеющие место при изучении благополучия, а именно, тот факт, что в настоящее время на Западе тер­мин «субъективное благополучие» связан с одним конструктом и инструментарием (Diener, 1984), а термин «психологическое благополучие» связан с другим конструк­том и инструментарием (Ryff, Keyes, 2002), мы полагаем, что использование данных терминов без применения соответствую­щих инструментов было бы недостаточ­но корректным. В связи с тем, что за ранее используемыми понятиями (субъектив­ное, психологическое благополучие) за­креплено вполне определенное содержа­ние, в качестве понятия, объединяющего два основных направления изучения благополучия (гедонистическое и эвдемони­стическое), мы предлагаем использовать термин «эмоционально-личностное бла­гополучие» (Карапетян, Глотова, 2017).

Описание исследования

Исследование проводилось в г. Екате­ринбурге на выборке 2229 респонден­тов (821 мужчина, 1408 женщин; девять профессиональных групп; от «без обра­зования» до «высшего», Мо=«среднее образование»; от «20 лет и меньше» до «60 лет и старше», Мо=21-25 лет) и включало в себя несколько этапов: пилотный этап, основной этап и лонгитюдное исследо­вание, при этом пилотный и основной этап, описываемые в данной статье, про­водились в 2008 году и предшествовали обширному циклу исследований, кото­рые завершились в 2016 году.

Под эмоционально-личностным бла­гополучием мы понимаем целостное эк­зистенциальное переживание состояния гармонии между внутренним и внешним миром, возникающее в процессе жизни, деятельности и общения человека. Ре­зультатом снижения уровня такой гармонии является переживание состояния эмоционально-личностного неблагопо­лучия (Glotova, Karapetyan, 2017).

Для выявления конкретных индикато­ров благополучия нами были сформули­рованы два открытых вопроса: 1. С каки­ми эмоциями, мыслями или действиями связывается для вас состояние внутреннего благополучия? Можете дать от одно­го до пяти ответов. 2. С какими эмоция­ми, мыслями или действиями связывается для вас состояние внутреннего неблаго­получия? Можете дать от одного до пяти ответов.

Сбор и анализ ответов на данные во­просы составил предварительный этап исследования, для проведения которого нами была сформирована выборка (117 чел., 71 женщина и 46 мужчин, предста­вители разных профессиональных групп в возрасте от 20 до 60 лет).

В табл. 1, 2 представлены ответы, ха­рактеризующие «внутреннее благополу­чие» и «внутреннее неблагополучие».

Табл. 1. Ответы, характеризующие «внутреннее благополучие»

Категории ответов	Количество высказываний	%
Оптимизм	75	64,10
Надежность	60	51,28
Счастье	54	46,15
Компетентность	53	45,30
Успешность (успех)	53	45,30
Везение	47	40,17
Итого	342	-

Сумма ответов превышает 100% (n=117), так как можно было написать несколько ответов.

Табл. 2. Ответы, характеризующие «внутреннее неблагополучие»

Категории ответов	Количество высказываний	%
Несчастливость	69	58,97
Пессимизм	60	51,28
Завистливость (зависть)	40	34,19
Итого	169	-

Сумма ответов превышает 100%, так как можно было написать несколько ответов.

Если же за 100% принять не общее чи­сло респондентов (n=117), а общее число ответов, полученных на первый вопрос и характеризующих благополучие (n=342), то проценты ответов по каждой из шести категорий будут следующими: оптимизм (21,93%), надежность (17,54%), счастье (15,79%), компетентность (15,50%), успешность (успех) (15,50%), везение (13,74%).

Если, как и в предыдущем случае, за 100% принять не общее число респон­дентов (n=117), а общее число ответов, полученных на второй вопрос и харак­теризующих неблагополучие (n=169), то проценты ответов по каждой из трех категорий будут такими: несчастливость (40,83%), пессимизм (35,50%), завистли­вость (зависть) (23,67%).

Как можно видеть из приведенных данных, количество высказываний ре­спондентов о благополучии в два раза превышает количество высказываний о неблагополучии, причем высказывания о благополучии отличаются большим разнообразием, что позволило выделить шесть позитивных категорий ответов, связанных с благополучием, тогда как для неблагополучия удалось выделить три негативных категории ответов.

Полученные на этапе пилотажного исследования данные позволили выд­винуть предположение о девятифактор­ной структуре эмоционально-личност­ного благополучия. Отметим, что термин «фактор» используется нами в данном контексте не в статистическом смысле, то есть не как результат математической обработки данных методом факторно­го анализа, а в более широком значении, аналогично тому, как термин «фактор» представлен в шестифакторной модели К. Рифф.

Выделив эмпирическим путем данные девять категорий, мы рассмотрели сте­пень изученности соответствующих им феноменов в психологических исследо­ваниях, а также в философских концеп­циях и, отчасти, в трудах филологов.

Группа позитивных феноменов

По мнению, как зарубежных (Waterman, 1993; Chambers, 2003; Waterman, Schwartz, Conti, 2008; Bergsma, Ardelt 2011; Diener, Oishi, Lucas, 2012; Yuki, Sato, Takemura, Oishi, 2013; Diener, 2000; Diener, Biswas-Diener, 2008; Kushlev, Dunn, Lucas, 2015; Oishi, Gilbert, 2016), так и оте­чественных (В.А. Петровский, Д.А. Леон­тьев, Е.И. Рассказова, Л.З. Левит, И.А. Джи­дарьян) исследователей, счастье – одно из позитивных эмоциональных пережи­ваний, связанных с внутренним, эмоциональным миром человека. Это дает нам основания рассматривать его в качестве фактора эмоционального компонента конструкта «эмоционально-личностное благополучие». В большинстве проана­лизированных нами исследований фено­мена везения (Ray, 1980; Darke, Freedman, 1997; Pritchard, Smith, 2004; Sagon, DeCaroli, 2014) указывается на его связь с позитивными переживаниями, а также на отсутствие корреляций с духовными достижениями, интеллектом и мораль­ными качествами личности. Это позволя­ет нам, наряду с феноменом «счастье», от­нести и этот феномен к числу факторов эмоционального компонента конструк­та «эмоционально-личностное благопо­лучие».

Эмпирическое изучение оптимизма в психологии началось, благодаря работам М. Селигмана, и дальнейшее развитие по­лучило в рамках зарубежных (Greenberg, 2004; Jenson, 2004; Чиксентмихайи, 2011) и отечественных (К. Муздыбаев, М.С. За­мышляева, Е.А. Перова, С.Н. Ениколопов, С.Т. Посохова, Т.О. Гордеева, Е.Н. Осин, К.А. Новикова, И.А. Джидарьян, Д.А. Циринг, К.Ю. Эвнина) исследований. В данных ра­ботах отражается связь оптимизма с пози­тивными эмоциями, что свидетельствует о возможности его включения в число фак­торов эмоционального компонента кон­структа «эмоционально-личностное бла­гополучие».

Особенно широко проблема успеха и успешности исследуется за рубежом (Atkinson, 1964; Ray, 1980; Д. Макклел­ланд). В России в 90-х годах прошлого столетия рыночные реформы заложи­ли предпосылки ориентации на инди­видуальный успех, что стало предметом исследования в философско-этических и социологических работах российских ученых (М.В. Богданова, И.М. Клямкин, А.Ю. Согомонов, Г.С. Батыгин, С.Г. Климо­ва, А.Е. Чирикова). Большинство авторов указывают на роль личностных качеств в достижении успеха, что является под­тверждением правомерности отнесения успеха к факторам личностного компо­нента конструкта «эмоционально-лич­ностное благополучие».

Исследователи компетентности (Deci, Ryan, 1985, Б.Б. Коссов, В.В. Знаков, Н.В.Кузьмина, Н.И. Конюхов, А.К. Маркова, В.А. Адольф, Е.В. Бондаревская, Э.Ф. Зеер, И.А. Зимняя, Т.Н. Щербакова, М.В. Соко­лова) подчеркивают, что для формиро­вания компетентности в разных сферах жизни человека, связанных с внешним миром, ему необходимы определенные личностные качества, т.е. компетентность может быть рассмотрена в качестве фак­тора личностного компонента конструк­та «эмоционально-личностное благопо­лучие».

Термин «надежность» в психологи­ческой литературе изначально характе­ризовал функционально-деятельност­но-личностные показатели индивида (В.Д. Небылицын), а затем он стал широ­ко использоваться и в психологии тру­да (Б.Ф. Ломов, К.М. Гуревич, М.А. Котик, Ю.Г. Фокин, Э.Ф. Зеер, В.М. Крук, Г.С. Ни­кифоров, А.А. Ендржеевский, В.Г. Мель­ников). В современной психологии надежность рассматривается не только в трудовом, профессиональном аспекте, но и в личностной плоскости, при этом она сопоставляется с такими личност­ными качествами, как «нравственность», «ответственность», «устойчивость мо­ральных качеств и убеждений». Данный ракурс трактовки понятия «надежность» дает основания рассматривать этот фе­номен в качестве фактора личностного компонента конструкта «эмоционально- личностное благополучие».

Группа негативных феноменов

Активные исследования пессимизма как самостоятельного психологическо­го феномена начались сравнительно не­давно (Held, 2004; Palgi, 2011; Friedman, Robbins, 2012; Armbruster, Pieper, Klotsche, Hoyer, 2015; М. Зелигман, К. Муздыбаев, З.А. Арскиева, Е.Ф. Зайцева, И.А. Джида­рьян). В целом, в работах, посвященных пессимизму, прослеживается негатив­ное эмоциональное окрашивание дан­ного феномена, в частности, крайних его проявлений. Психологические исследования несчастливости в основном ре­ализуются в контексте изучения счастья (Н.К. Шамсутдинова, В. Татаркевич и др.). Р.М. Шамионов полагал, что «несчастье нужно понимать именно как отсутствие счастья, субъективного благополучия, но не наличие страдания, хотя, известно, что отсутствие благополучия может уси­ливать негативные переживания» (Шами­онов, 2008, С. 27). В работах исследова­телей данного феномена отмечается, что периоды, когда человек ощущает себя не­счастливым, сопровождаются негативными эмоциями (грусть, тревога, страх, печаль, беспокойство), являющимися ба­рьером на пути достижения гармонии. В работах современных зарубежных психологов подчеркивается социаль­ный характер зависти (Р. Плутчик, П. Кут­тер; Seidler, 2000; Ven van de, Zeelenberg, Pieters, 2011; Steinbeis, Singer, 2013; Veiga, Baldridge, Markóczy, 2014). Наиболее пол­но раскрываются и анализируются по­зиции зарубежных и отечественных авторов, касающиеся проблемы зави­сти, в работах О.Р. Бондаренко, У. Лукан, Р.М. Шамионова, Т.В. Бесковой, Н.В. Гор­шениной, А.И. Донцова. Проведенные ими исследования свидетельствуют о том, что зависть – это личностное ка­чество, связанное с проявлением неприязни, враждебности, досады, огорчения, что может препятствовать достижению человеком внутреннего благополучия.

На основе результатов пилотного ис­следования и анализа литературы нами была построена девятифакторная модель эмоционально-личностного благополу­чия (рис. 1). Она включает:

• Три позитивных фактора благополу­чия, ориентированных на внутренний мир человека и образующих позитив­ный эмоциональный компонент бла­гополучия (отношение человека к сво­ей жизни, установки по отношению к своему прошлому и будущему, чув­ство защищенности/незащищенности и др.). К этой группе факторов отно­сятся «счастье», «везение», «оптимизм», которые при самооценке человеком своего «внутреннего» благополучия проявляются в виде представлений о себе как о человеке «счастливом», «везучем» и «оптимисте».

• Три позитивных фактора, ориенти­рованных на внешний мир и образу­ющих позитивный личностный ком­понент благополучия (отношения с людьми: друзьями, близкими и даль­ними, отношение к деятельности и ее качеству). В данную группу факто­ров входят «успех», «компетентность», «надежность». Они при оценивании своего «внутреннего» благополучия от­ражаются в виде представлений о себе как об «успешном», «компетентном» и «надежном» человеке.

• Три негативных фактора, связанные как с внутренним, так и с внешним ми­ром человека (негативное отношение к различным аспектам своей жизни, взаимодействию с миром), понижаю­щие общий уровень внутреннего бла­гополучия. К этой группе факторов от­носятся «пессимизм», «несчастливость» (факторы эмоционального неблагопо­лучия, ориентированные на внутрен­ний мир) и «завистливость (зависть)» (фактор личностного неблагополучия, ориентированный на внешний мир). В структуре самооценки «внутреннего» благополучия эти факторы соотносят­ся с представлениями о себе как о «пес­симисте», «несчастливом» и «завистли­вом» человеке.

Рис. 1. Модель изучения эмоционально-личностного благополучия

Предполагается, что структура пред­ставлений человека о себе, как о счаст­ливом, везучем, оптимисте (позитивный эмоциональный компонент «А»); успеш­ном, компетентном, надежном (пози­тивный личностный компонент «В»); пессимисте, несчастливом, завистливом (негативный компонент «С») рассматри­вается в качестве основы для характе­ристики особенностей его эмоциональ­но-личностного благополучия. Общий индекс эмоционально-личностного бла­гополучия (А+В-С) визуализирован в рис. 1 в виде центрального круга.

На основе описанной выше модели нами была разработана исследователь­ская методика, направленная на изучение эмоционально-личностного благополу­чия (Карапетян, Глотова, 2017). Посколь­ку изучение эмоционально-личностного благополучия предполагалось с опорой на самооценку респондентов, то данная методика была названа нами «Самооцен­ка эмоционально-личностного благопо­лучия» (СЭЛБ).

При разработке методики были уч­тены результаты исследований К. Рифф (Ryff, 1989; Ryff & Keyes, 2002), проде­монстрировавшие, что для того, чтобы изучить конкретный психологический феномен, нет необходимости использо­вать громоздкие опросники, содержащие большое число пунктов. Как показано в исследовании Ryff & Keyes (2002), кор­реляции расширенной версии опросни­ка К. Рифф из 120 пунктов и сокращен­ной версии из 18 пунктов таковы, что вполне позволяют использовать сокра­щенную версию, получая результаты, весьма близкие к тем, которые были получены с помощью расширенной версии. Методика СЭЛБ содержит 9 моно-шкал, по которым испытуемые оценивали свое благополучие прямо и непосредственно, используя баллы от 1 (свойство выраже­но минимально) до 7 (свойство выраже­но максимально).

В целом, можно сказать, что разра­ботанная методика «Самооценка эмо­ционально-личностного благополучия» (СЭЛБ), предназначенная для выделения типов эмоционально-личностного благополучия и изучения особенностей, ха­рактерных для каждого типа, является достаточно компактной, позволяющей проводить опросы большого числа ре­спондентов.

Выборку второго этапа исследования составили 2229 человек (821 мужчина, 1408 женщин) из 9 групп – 8 профессио­нальных групп (врачи, военнослужащие, менеджеры, педагоги, рабочие промыш­ленных предприятий, инженерно-техни­ческие работники, психологи, студенты) и одной группы сравнения (осужденные) (Карапетян, 2017). Респонденты имели разный уровень образования от «без об­разования» до «высшего», Мо=«среднее образование» (Карапетян, 2017) и были отнесены к 10 возрастным подгруппам от «20 лет и меньше» до «60 лет и старше», Мо=21-25 лет (Карапетян, 2014).

Результаты статистического анализа приведены в табл. 3.

Табл. 3. Описательная статистика по моно-шкалам методики СЭЛБ (n=2229)

Обсуждение результатов

Полученные данные (табл. 3) показы­вают, что на общей выборке 2229 человек не было получено ни одного нормально­го распределения баллов – по всем девя­ти моно-шкалам асимметрия (положи­тельная или отрицательная) превышала критические значения, эксцесс для мо­но-шкал «оптимист», «компетентный», «успешный» соответствовал критерию нормального распределения, а для мо­но-шкал «счастливый» и «везучий» был близок к этому критерию, однако по со­вокупности показателей асимметрии и эксцесса ни одно распределение не со­ответствовало нормальному.

На основании оценок по отдельным моно-шкалам был проведен двухшаго­вый кластерный анализ, в результате ко­торого испытуемые разделились на четы­ре группы: две основные (с выраженной позитивной и выраженной негативной оценкой собственного эмоционально- личностного благополучия) и две про­межуточные (со слабой позитивной и слабой негативной самооценкой эмоционально-личностного благополучия). Интересно отметить, что группа с выра­женной позитивной СЭЛБ получилась не так уж велика (370 чел., 16,6%), то есть довольно мало людей оценили себя вы­соко по позитивным моно-шкалам. Зна­чительно больше численность группы с выраженной негативной оценкой соб­ственного эмоционально-личностно­го благополучия (515 чел., 23,1%). Самой многочисленной (903 чел., 40,5%) оказа­лась группа со слабой позитивной СЭЛБ, меньше по объему – группа со слабой не­гативной СЭЛБ (441 чел., 19,8%).

Если сравнить средние значения по каждой из девяти моно-шкал (табл. 4), то можно отметить, что по положи­тельным моно-шкалам «счастливый», «успешный», «компетентный», «везучий», «оптимист» и «надежный» баллы плав­но снижаются от первой группы (с вы­раженной позитивной самооценкой эмоционально-личностного благопо­лучия), где средние баллы по моно-шка­лам самые высокие, ко второй (со сла­бой позитивной самооценкой), далее к третьей (со слабой негативной само­оценкой) и от нее – к четвертой группе (с выраженной негативной самооцен­кой), где баллы по указанным моно-шка­лам самые низкие. В целом, средние бал­лы по положительным моно-шкалам в группе с выраженной позитивной само­оценкой примерно в 1,3–2,3 раза выше, чем в группе с выраженной негативной самооценкой. По моно-шкалам «успеш­ный», «счастливый» и «везучий» сред­ние значения выше в 2,14–2,28 раза, а по моно-шкалам «надежный», «оптимист» и «компетентный» – в 1,3–1,65 раза. По негативному параметру «несчастливый» средние значения плавно повышаются от первой к четвертой группе (в группе с выраженной позитивной самооценкой среднее значение по этому параметру в 2,82 раза меньше, чем в группе с выра­женной негативной самооценкой). Для средних значений по моно-шкалам «пес­симист» и завистливый» отмечаются самые высокие средние значения, поэтому группу со слабой негативной самооцен­кой можно условно назвать группой «за­вистливых пессимистов». Средние значе­ния по параметру «завистливый» в группе с выраженной позитивной самооценкой в 2,49 раза ниже, чем в группе со слабой негативной самооценкой, а по параметру «пессимизм» – в 3,02 раза меньше.

Как можно видеть из таблиц 4 и 5, только в 2-х случаях из 54 возможных различия средних значений оказались недостоверными: нет значимых разли­чий по параметру «надежный» между группами со слабой позитивной и сла­бой негативной СЭЛБ и по параметру «завистливый» между группами со слабой позитивной и с выраженной негативной СЭЛБ. Во всех остальных случаях (52-х из 54-х) различия средних значений по мо­но-шкалам между четырьмя группами до­стоверны на высоком уровне.

Табл. 4. Средние значения моно-шкал в группах с разными типами СЭЛБ

Я в настоящем	Группа с выра­женной пози­тивной СЭЛБ (М)	Группа со сла­бой позитивной СЭЛБ (М)	Группа со сла­бой негативной СЭЛБ (М)	Группа с выра­женной нега­тивной СЭЛБ(М)
Везучий	6,01	4,81	4,49	2,81
Оптимист	6,54	5,68	4,58	4,42
Успешный	5,99	4,99	4,55	2,63
Компетентный	6,13	5,07	4,89	3,71
Надежный	6,58	5,76	5,68	5,04
Пессимист	1,23	1,93	3,72	2,49
Несчастливый	1,15	1,44	2,88	3,24
Счастливый	6,14	5,45	4,51	2,79
Завистливый	1,12	1,42	2,76	1,38

Табл. 5. Достоверность различий (критерий Колмогорова-Смирнова, p<0,05) средних значений показателей моно-шкал для групп с разными типами СЭЛБ

Я в настоящем	ВП – СП	ВП – СН	ВП – ВН	СП – СН	СП – ВН	СН – ВН
Счастливый	,000	,000	,000	,000	,000	,000
Везучий	,000	,000	,000	,000	,000	,000
Оптимист	,000	,000	,000	,000	,000	,000
Успешный	,000	,000	,000	,000	,000	,000
Компетентный	,000	,000	,000	,043	,000	,000
Надежный	,000	,000	,000	,383	,000	,000
Пессимист	,000	,000	,000	,000	,000	,000
Несчастливый	,000	,000	,000	,000	,000	,001
Завистливый	,000	,000	,000	,000	,388	,000

Примечание: «ВП» – группа с выраженной позитивной СЭЛБ; «СП» – группа со слабой позитивной СЭЛБ; «СН» – группа со слабой негативной СЭЛБ; «ВН» – группа с выраженной негативной СЭЛБ.

Важно отметить, что, несмотря на то, что, во-первых, испытуемые напрямую оценивали себя по разным параметрам (а значит, не могли не срабатывать уста­новки на преподнесение себя с социаль­но желательной стороны) и, во-вторых, оценки располагались преимуществен­но в положительном диапазоне по пози­тивным моно-шкалам и в отрицательном диапазоне по негативным моно-шкалам, есть явные индивидуальные различия в самооценках. Они позволяют характе­ризовать одних испытуемых как более субъективно благополучных, а других – как менее субъективно благополучных.

Данные, полученные по методике СЭЛБ, могут быть использованы для ин­дивидуальной психодиагностической ра­боты. Процедура индивидуальной работы строится на анализе ответов, характерных для людей с той или иной разновидностью самооценки эмоционально-личностного благополучия, а также на анализе профи­ля респондента, построенного на основа­нии значений параметров объекта СД «Я в настоящем» методики СЭЛБ (рис. 2).

Рис. 2. Индивидуальные профили респондентов с выраженной негативной (а) и выраженной позитивной (б) СЭЛБ.

Можно предположить, что эти субъек­тивные групповые и индивидуальные оценочные шкалы эмоционально-личност­ного благополучия являются отражением уровня внутреннего благополучия каж­дого испытуемого и выделившихся групп испытуемых. Чем выше уровень субъек­тивного благополучия, тем более высо­кие оценки своим качествам может «по­зволить» себе испытуемый. «Позволить» взято в кавычки, поскольку речь не идет о сознательном намерении оценить себя более высоко или более низко, а скорее, о проекции уровня собственного эмоцио­нально-личностного благополучия на вы­ставляемые оценки, даже с учетом явной социальной желательности/нежелатель­ности оцениваемых качеств. Возможно, два человека могут быть совершенно оди­наковыми, скажем, по уровню «надежно­сти», проявляемому во взаимоотношени­ях с людьми, но у одного высокий уровень внутреннего благополучия, а у другого – низкий. Так вот, этот субъективно ощуща­емый уровень собственного эмоциональ­но-личностного благополучия выступит в качестве опосредующего звена при оце­нивании в баллах своей надежности. От­сюда можно предположить, что тот, у кого уровень эмоционально-личностного бла­гополучия выше, будет склонен оценивать свою надежность более высоким баллом, чем тот, у кого уровень эмоционально- личностного благополучия ниже. В этом смысле субъективная шкала самооценивания может рассматриваться как репрезен­тирующая уровень эмоционально-лич­ностного благополучия человека.

Выводы

Таким образом, полученные результа­ты позволяют сделать следующие выводы:

1. Существуют два термина, с примерно равной частотой используемые в зару­бежных исследованиях: «субъективное благополучие» (восходящий к гедо­нистической традиции) и «психоло­гическое благополучие» (являющийся «продуктом» эвдемонистического направления), что привело к оформле­нию в зарубежной психологии двух соответствующих направлений в изучении благополучия.

2. В отечественной психологии, в отли­чие от зарубежной, отмечается большее разнообразие подходов к теоретиче­скому осмыслению феномена благопо­лучия, однако в эмпирических исследо­ваниях чаще используются зарубежные психодиагностические методики.

3. Исследовательская работа по изучению благополучия может быть проведена с помощью интеграции гедонистиче­ского и эвдемонистического подхо­дов, позволяющей совместить в единой концепции представления о субъектив­ном и психологическом благополучии, разработать новый исследовательский инструментарий, создать конструкт и определить его структуру.

4. Структурная модель разработанного конструкта «эмоционально-личност­ное благополучие» включает в себя девять факторов благополучия, пред­ставляющих собой психологические феномены, выявленные в ходе пило­тажного исследования и проанализи­рованные на основе психологических и философских источников.

5. Разработанная 9-ти факторная иссле­довательская методика СЭЛБ является компактным инструментом, позволяю­щим включать в исследование выборки большого объема.

6. Двухшаговый кластерный анализ, про­веденный на основании оценок по де­вяти моно-шкалам методики СЭЛБ, позволил выделить четыре группы ре­спондентов: две крайние (с выраженной позитивной и выраженной негативной оценкой своего эмоционально-лич­ностного благополучия) и две про­межуточные (со слабой позитивной и слабой негативной самооценкой эмо­ционально-личностного благополу­чия). Они различаются особенностями самооценки эмоционально-личностно­го благополучия.

7. Методика СЭЛБ может использовать­ся также в индивидуальном консуль­тировании для диагностики и оказа­ния психологической помощи лицам с низким (выраженным и слабым) уровнем эмоционально-личностного благополучия.

Литература:

Александрова Т.И. Мотивационно-смысловые установки личности педагога и их влияние на эмоциональное благополучие личности учащихся: дис. … канд. психол. наук; [Дальневосточный гос. гум. ун-т]. – Хабаровск, 2006.

Глотова Г.А. Сравнительный анализ некоторых отечественных и зарубежных моделей изучения личности // Новое слово в науке и практике: гипотезы и апробация результатов исследований : материалы XXII Международной научно-практической конференции. – Новосибирск : Изд- во ЦРНС, 2016. – С. 78–86.

Глотова Г.А. Структура и индикаторы субъективного благополучия // Международная научная школа психологии и педагогики. – 2014. – № 7(15). – Ч. 2. – С. 22–25.

Карапетян Л.В. Возрастная динамика представлений о собственном эмоционально-личностном благополучии // Человеческий капитал. – 2014. – № 6(66). – С. 179–184.

Карапетян Л.В. Особенности самооценки эмоционально-личностного благополучия у респондентов с различным профессиональным статусом // Актуальные проблемы психологического знания. – 2017. – № 1. – С. 55–66.

Карапетян Л.В. Особенности самооценки эмоционально-личностного благополучия у респондентов с различным образовательным статусом // Актуальные проблемы психологического знании. – 2017. – № 1. – С. 22–33.

Карапетян Л.В., Глотова Г.А. Эмоционально-личностное благополучие : монография. – Екатеринбург : изд-во Уральского института ГПС МЧС России, 2017.

Рикель А.М., Туниянц А.А., Батырова Н. Понятие субъективного благополучия в гедонистическом и эвдемонистическом подходах. // Вестник Московского университета. Серия 14. Психология. – 2017. – №2. – С. 64–82.

Чиксентмихайи М. Поток. Психология оптимального переживания. [Электронный ресурс] // Путь воина : [сайт]. URL: http://baguzin.ru/wp/mihaj-chiksentmihaji-potok-psihologi/ – (дата обращения 27.04.2018).

Шамионов Р.М. Субъективное благополучие личности: психологическая картина и факторы. – Саратов : Научная книга, 2008.

Armbruster, D., Pieper, L., Klotsche, J., & Hoyer, J. (2015) Predictions get tougher in older individuals: a longitudinal study of optimism, pessimism and depression. Social Psychiatry and Psychiatric Epidemiology, 50(1), 153–163. Retrieved from: http://link.springer.com/article/10.1007/s00127-014-0959-0 (дата обращения: 12.01.2016).

Atkinson, J.W. (1964) An introduction to motivation. Princeton, Van Nostrand.

Bergsma, A., & Ardelt, M. (2011) Self-Reported Wisdom and Happiness: An Empirical Investigation. Retrieved from: http://www.researchgate.net/publication/225487194_Self-Reported_Wisdom_and_Happiness_An_Empirical_Investigation (дата обращения: 24.03.2015).

Bradburn, N.M. (1969) The structure of psychological wellbeing. Chicago, Aldine Pub. Co.

Chambers J.R. et al. (2003) Egocentrism, Event Frequency, and Comparative Optimism: When What Happens Frequently Is “More Likely to Happen to Me”. Personality & Social Psychology Bulletin, 29(11), 1343–1356. doi: 10.1177/0146167203256870

Chernorizov A.M., Isaychev S.A., Zinchenko Yu.P., Znamenskaya I.A., Zakharov P.N., Khakhalin A.V., Gradoboeva O.N., Galatenko V.V. (2016). Psychophysiological methods for the diagnostics of human functional states: New approaches and perspectives. Psychology in Russia: State of the Art, 9(4), 23–36. doi: 10.11621/pir.2016.0403

Darke, P.R., & Freedman, J.L. (1997) The Belief in Good Luck Scale. Journal of Research in Personality, 31, 486–511. doi: 10.1006/jrpe.1997.2197

Deci, E. L., & Ryan, R. M. (1985) The general causality orientations scale: Self-determination in personality. Journal of Researchin Personality, 9(2), 109–134. doi: 10.1016/0092-6566(85)90023-6

Diener. E. (2000) Subjective Well-Being: the Science of Happiness and Proposal for a National Index. American Psychologist, 55 (1), 34–43. doi: 0.1037/0003-066X.55.1.34

Diener. E., Biswas-Diener R. (2008) Happiness. Blackwell Publishing. doi: 10.1002/9781444305159

Diener, E. (1984) Subjective Well-being. Psychological Bulletin, 95, 542–575. doi: 10.1037/0033-2909.95.3.542

Diener, E., Oishi, S, & Lucas, R. E. (2012) Subjective Well-Being: The Science of Happiness and Life Satisfaction (Book Chapter: The Oxford Handbook of Positive Psychology).

Friedman, H.S., & Robbins, B.D. (2012) The negative shadow cast by positive psychology: Contrasting views and implications of humanistic and positive psychology on resilience. The Humanistic Psychologist, 40(1), 87–102. 10.1080/08873267.2012.643720

Gallagher, M.W., Lopez, S.J., & Preacher, K.J. (2009) The hierarchical structure of well-being. J Pers, 77, 1025–1050. doi: 0.1111/j.1467-6494.2009.00573.x

Glotova, G.A., & Karapetyan, L.V. (2017) Emotional and personal well-being’s relations with the extraversion-introversion, burnout and adaptation. InPACT 2017, International Psychological Applications Conference and Trends. 29 April-1May. Budapest, Hungary. Book of proceedings. Eds. C. Pracana, & M. Wang. Lisbon, Portugal, W.I.A.R.S, 454–458.

Greenberg, J. S. (2004) The Effect of Quality of the Relationship Between Mothers and Adult Children With Schizophrenia, Autism, or Down Syndrome on Maternal Well-Being: The Mediating Role of Optimism. American Journal of Orthopsychiatry, 74(1), 14–25. doi: 10.1037/0002-9432.74.1.14

Held, B.S. (2004) The negative side of positive psychology. Journal of Humanistic Psychology, 44, 9–46. Retrieved from: http://www.bowdoin.edu/faculty/b/bheld/pdf/JHP-held-2004.pdf (дата обращения: 14.09.2011).

Jenson, W. R. et al. (2004) Positive Psychology and Externalizing Students in a Sea of Negativity. Psychology in the Schools, 41(1), 67–79. doi: 10.1002/ pits.10139

Kushlev, K., Dunn, E.W., & Lucas, R.E. (2015) Higher income is associated with less daily sadness but not more daily happiness. Social psychological and personality science, 6(5), 483–489. doi: 10.1177/1948550614568161

Oishi, S., & Gilbert, E.A. (2016) Current and future directions of culture and happiness research. Current opinion in psycholog, 8, 54–58. doi: 10.1016/j. copsyc.2015.10.005

Palgi, Yuval (2011) The relationships between daily optimism, daily pessimism, and affect differ in young and old age. Personality and Individual Differences. 50(8), 1294–1299. Retrieved from: http://www.sciencedirect.com/science/article/pii/S0191886911001061 (дата обращения: 12.05.2013).

Pavlova T.S., Kholmogorova A.B. (2017). Psychological factors of social anxiety in Russian adolescents. Psychology in Russia: State of the Art, 10(2), 179¬–191. doi: 10.11621/pir.2017.0212

Perelygina E.B., Rikel A.M., Dontsov A.I. (2017). The subjective well-being of a person as a prism of personal and socio-psychological characteristics. Psychology in Russia: State of the Art, 10 (4), 185–194. doi: 10.11621/pir.2017.0416

Pritchard, D., & Smith, M. (2004) The psychology and philosophy of luck. New Ideas in Psychology. Retrieved from: https://www.stat.berkeley.edu/~aldous/157/Papers/pritchard.pdf (дата обращения: 12.05.2012).

Ray, J.J. (1980) Belief in Luck and Locus of control. The J. of Social Psychology, 111, 299–300.

Ryff, C.D. (1989) Happiness is everything of psychological well-being. Journal of Personality and Social Psychology, 59, 1069–1081. doi: 10.1037/0022- 3514.57.6.1069

Ryff, C.D., Keyes, C.L.M. (2002) The structure of psychological well-being revisited. Journal of Personality and Social Psychology, 82(6),1007–1022.

Sagon, E., & De Caroli, M.E. (2014) Locus Of Control And Beliefs About Superstition And Luck In Adolescents: What’s Their Relationship? Procedia – Social and Behavioral Sciences, 140, 318–323. doi: 10.1016/j.sbspro.2014.04.427

Seidler, G.H. (2000) Phenomenological and psychodynamic aspects of shame and envy affects. Psyche, 55 (1), 43–62.

Steinbeis, N., & Singer, T. (2013) The effects of social comparison on social emotions and behavior during childhood: the ontogeny of envy and schadenfreude predicts developmental changes in equity-related decisions. Journal of experimental child psychology, 115(1), 198–209. doi: 10.1016/j. jecp.2012.11.009

Van de Ven, N., Zeelenberg, M., & Pieters, R. (2011) Why envy outperforms admiration. Personality and social psychology bulletin, 37 (6), 784–795. doi: 10.1177/0146167211400421

Veiga, J.F., Baldridge, D.C., Markóczy, L. (2014) Toward greater understanding of the pernicious effects of workplace envy. International journal of human resource management, 25(17), 2364–2381. doi: 10.1080/09585192.2013.877057

Waterman A.S. (1993) Two conceptions of happiness: contrasts of personal expressiveness (eudaimonia) and hedonic enjoyment. Journal of Personality and Social Psychology, 64, 678–691. doi: 10.1037/0022-3514.64.4.678

Waterman, A. S., Schwartz, S.J., Conti, R. (2008) The implications of two conceptions of happiness (hedonic enjoyment and eudaimonia) for the understanding of intrinsic motivation. Journal of Happiness Studies, 9, 41–79. doi: 10.1007/s10902-006-9020-7

Yuki, M., Sato, K., Takemura, К., & Oishi, Sh. (2013) Social ecology moderates the association between self-esteem and happiness. Journal of experimental social psychology, 49(4), 741–746. doi: 10.1016/j.jesp.2013.02.006