Оптимизация внутрисемейного эмоционального взаимодействия в диаде мать – ребенок дошкольного возраста с нарушением интеллекта

Реан Артур Александрович Московский педагогический государственный университет

Баранов Александр Аркадьевич

Махмутова Роза Кашифовна Удмуртский государственный университет

По данным Федеральной служ­бы государственной статистики за 2015 год в Российской Федерации на 100 тысяч детей в возрасте от 0 до 14 лет приходится 42 ребенка с ум­ственной отсталостью. Дети и подрост­ки, имеющие отклонения в умственном развитии, составляют от 3 до 5% от об­щей численности населения нашей стра­ны (Здравоохранение в России …, 2015). Как известно, формирование психиче­ских нарушений и личностной патоло­гии во многом зависит от характеристик среды развития и воспитания ребен­ка (Братусь, 1988; Зейгарник, Братусь, 1980). Основным фактором негативно­го влияния семьи на развитие личности является психосоциальная деформация семьи (Карабанова, 2009; Лебединский, 1995; Реан, 2015). Так, поведение матери, с одной стороны, может рассматриваться в качестве источника развития ребенка как субъекта познавательной активности, общения, самосознания, с другой сторо­ны, – оно может быть причиной, способ­ствующей социальному и психологиче­скому нездоровью детей, лишающей их эмоциональной стабильности и безопа­сности (Баранов, Елганов, 2015; Боулби, 2004; Махмутова, 2013). Проблемы семьи, имеющей ребенка с отклонениями в раз­витии (ОВЗ), проявляются в различных аспектах: изменение привычного по­рядка жизни и быта семьи, сокращение возможностей для заработка, для контактов с друзьями, отдыха, осложнение взаимоотношений с ближайшими род­ственниками, невозможность получить квалифицированную помощь и психологическую поддержку (Баранов, 2013; Винярская, 2008; Реан, 2010). Хроническое эмоциональное напряжение матерей де­тей с ОВЗ, складывающееся из чувств бес­покойства, беспомощности, безысход­ности, разочарования, злости, страхов, вины сказывается на специфике их взаи­модействия с ребенком (Левченко, Ткаче­ва, 2008; Пожар, 1996; Шипицына, 2005).

Цель проведенного нами эксперимен­та: оптимизация эмоционального взаи­модействия матерей с детьми-дошколь­никами, имеющими интеллектуальные нарушения, средствами психологиче­ского тренинга. Была выдвинута следую­щая гипотеза: в условиях социально-пси­хологического тренинга материнское отношение к такому ребенку будет ха­рактеризоваться изменениями на эмоциональном уровне, а именно, будут формироваться: способность правильно воспринимать состояние ребенка, пони­мать его причины, умение воздейство­вать на состояние ребенка, способность к сопереживанию, умение оказывать эмо­циональную поддержку ребенку.

Методы и организация исследования

Исследование было проведено на ма­терях, воспитывающих детей дошколь­ного возраста с интеллектуальными нарушениями. Возраст испытуемых 27– 35 лет. Общее число испытуемых соста­вило 41 человек. В эмпирическом ис­следовании использованы следующие методики: опросник детско-родитель­ского эмоционального взаимодействия (ОДРЭВ) Е.И. Захаровой (Захарова, 2014, 2002); шкала степени отверженности ре­бенка А.И. Баркан (Баркан, 1999).

Вторым этапом стало проведение с ча­стью испытуемых (экспериментальная группа) социально-психологического тренинга, направленного на оптимиза­цию эмоциональной составляющей детско-родительского взаимодействия.

Результаты и их обсуждение

В таблице 1 представлены характе­ристики структуры эмоциональной со­ставляющей детско-родительского вза­имодействия в исследованной выборке.

Таблица 1. Характеристики эмоционального отношения матерей к детям с ОВЗ

Блоки	Параметры эмоционального отношения матери и ребенка	Высокий уровень	Средний уровень	Низкий уровень
1.Блок чувствительности	Способность воспринимать состояние ребенка	0% (0 чел.)	10% (4 чел.)	90% (37 чел.)
	Понимание причин состояния	0% (0 чел.)	7% (3 чел.)	93% (38 чел.)
	Эмпатия	10% (4 чел.)	14% (6 чел.)	76% (31 чел.)
2.Блок эмоционального принятия	Чувства родителей в ситуации взаимодействия	0% (0 чел.)	2% (1 чел.)	98% (40 чел)
	Безусловное принятие	12% (5 чел.)	37% (15 чел.)	51% (21 чел.)
	Принятие себя в качестве родителя	5% (2 чел.)	12% (5 чел.)	83% (34 чел.)
	Преобладающий эмоциональный фон	2% (1 чел.)	54% (22 чел.)	44% (18 чел.)
3.Блок поведенческих проявлений эмоционального взаимодействия	Стремление к телесному контакту	0% (0 чел.)	5% (2 чел.)	95% (39 чел.)
	Оказание эмоциональной поддержки	10% (4 чел.)	68% (28 чел.)	22% (9 чел.)
	Ориентация на состояние ребенка при построении взаимодействия	32% (13 чел.)	39% (16 чел.)	29% (12 чел.)
	Умение воздействовать на состояние ребенка	5% (2 чел)	27% (11 чел.)	68% (28 чел.)

Представленные в таблице обобщен­ные данные свидетельствуют о том, что:

• 90% матерей не понимают желания ребенка, не могут чувствовать его на­строение ребенка, отношение к дру­гим людям.

• 93% матерей не понимают причин расстройства, беспокойства или радо­сти ребенка.

• 10% матерей способны чувствовать состояния и переживания своих де­тей, у 76% матерей наблюдается низ­кая способность к эмпатии, эти мате­ри не проявляют сочувствие в трудных для детей ситуациях;

• 98% матерей в ситуации взаимодейст­вия с ребенком испытывают стыд, до­саду, усталость.

• Половина опрошенных матерей ха­рактеризуется низким уровнем эмо­ционального принятия ребенка, 37% матерей пытаются принять ситуацию рождения особого ребенка, но при этом хотят многое изменить в своем ребенке. Всего 12% матерей принимают ребенка, любят его таким, какой он есть.

• Принять себя в качестве родителя не могут 83% матерей, опрошенные счи­тают, что задача воспитания для них сложна, им трудно заботиться о ре­бенке с ограниченными возможностями здоровья и им не всегда удает­ся научить ребенка, что и как делать. Только 5% матерей принимают себя в роли родителя.

• Для 44% матерей преобладающим эмоциональным фоном является бес­покойство за ребенка, недовольст­во собой и ребенком, ссоры. Всего у одной опрошенной матери теплые и спокойные отношения с ребенком.

• 95% матерей не стремятся к телесному контакту с ребенком, который дает ре­бенку ощущение безопасности, приня­тия, защищенности и является основой его эмоционального благополучия.

• Пятая часть опрошенных матерей не верят в силы ребенка, не ценят его старания и достижения, не поощряют успехи, 68% матерей изредка эмоцио­нально поддерживают своего ребенка. Высокий уровень поддержки своему ребенку способны оказать лишь 10% матерей, которые верят в силы ребен­ка, высоко оценивают его старания и достижения.

• Треть матерей показали низкий уро­вень ориентации на состояние ребен­ка при построении взаимодействия, 39% родителей частично ориентиру­ются на состояние ребенка и 32% ро­дителей всегда ориентируются на со­стояние ребенка.

• Неумение воздействовать на состоя­ние ребенка свойственно 68% опро­шенных матерей, они не всегда могут легко успокоить своего ребенка, на­строить его на занятия, изменить его плохое настроение. Всего 5% матерей могут воздействовать на состояние своего ребенка.

Представленные данные позволяют характеризовать отношение матерей к дошкольникам с интеллектуальны­ми нарушениями следующим образом: низкая чувствительность к состоянию ребенка, непонимание причин его со­стояния и поведения, неспособность сопереживать детям в трудных ситуациях. Испытывая во взаимодействии с ребен­ком скрытое раздражение, недовольство, позволяя резкие интонации, невни­мание к его действиям, матери создают негативный эмоциональный фон, ха­рактеризующийся взаимным эмоцио­нальным отвержением. При этом имеет место недостаток или отсутствие эмоци­онального контакта родителя и ребенка, нечувствительность родителя к его по­требностям.

Шкала А.И. Баркан, направленная на выявление тех особенностей ребенка, о которых матери мечтали, позволила оценить степень отверженности детей с ОВЗ. Результаты исследования представлены в таблице 2.

Таблица 2. Характеристика отверженности ребенка в семье

№	показатель	Высокий уровень	Средний уровень	Низкий уровень
1	Отверженность ребенка матерью	44% (18 чел.)	34% (14 чел.)	22% (9 чел.)

У 44% матерей, имеющих детей с нарушением интеллекта, не оправ­дались их надежды по отношению к своему ребенку – черты характера и особенности, которые они желали ви­деть в своих детях, в действительности не реализовались. Наличие собствен­ных ожиданий и установок по отно­шению к больному ребенку, с одной стороны, и невозможность изменить биологический статус ребенка, с другой стороны, может привести к невротиза­ции матерей. Лишь пятой части опро­шенных матерей свойственно приня­тие качеств своего ребенка.

В тренинге, направленном на опти­мизацию эмоционального взаимодей­ствия с ребенком, участвовало 10 мате­рей. Произведенный расчет критерия Манна-Уитни для средних значений показателей эмоционального взаимодей­ствия в экспериментальной и контроль­ной группах на констатирующем этапе исследования не выявил достоверных различий между группами. Основное содержание тренинговых упражнений было направлено на улучшение пони­мания матерями собственного ребен­ка, особенностей и закономерностей его развития, повышение способности к пониманию переживаний, состояний и интересов ребенка, изменение отно­шения родителей к ребенку и себе, об­учение приемам саморегуляции психи­ческого состояния. Высоко оценивалась возможность влияния на поведение и отношения тренинговой группы по­зитивных родительских установок от­дельных участниц. В работе с матеря­ми использовались и вспомогательные формы тренинга: тематические опро­сники, лекционный материал. Они позволяли участникам тренинга верба­лизовать свои чувства, изложить свою точку зрения.

В таблицах 3 и 4 представлены ре­зультаты тренинга матерей-участниц.

Таблица 3. Сравнительный анализ эмоционального взаимодействия матерей экспериментальной группы с детьми до и после тренинга

Блоки	Параметры эмоционального взаимодействия матери и ребенка	Высокий уровень (в %.)		Средний уровень (в % от выборки)		Низкий уровень (в % от выборки)
		до	после	до	после	до	после
1. Блок чувствительности	Способность воспринимать состояние ребенка	0	0	0	60	100	40
	Понимание причин состояния	0	0	0	50	10	50
	Эмпатия	0	0	0	60	10	40
2. Блок эмоционального принятия	Чувства родителей в ситуации взаимодействия	0	0	10	50	90	50
	Безусловное принятие	0	0	0	30	100	70
	Принятие себя в качестве родителя	0	0	30	50	70	50
	Преобладающий эмоциональный фон	0	20	50	30	50	50
3. Блок поведенческих проявлений эмоционального взаимодействия	Стремление к телесному контакту	10	20	0	30	90	50
	Оказание эмоциональной поддержки	0	0	50	70	50	30
	Ориентация на состояние ребенка при построении взаимодействия	20	40	40	50	40	10
	Умение воздействовать на состояние ребенка	10	10	10	40	80	50

Таблица 4. Статистически различающиеся значения показателей эмоционального взаимодействия матерей с детьми до и после тренинга

Показатели	Средние значения показателей		Уровень значимости
	конст. этап	контр. этап
Понимание причин состояния	3,0	3,31	р≤0,01
Эмпатия	2,4	3,2	р≤0,01
Чувства родителей в ситуации взаимодействия	3,2	3,4	р≤0,01
Принятие себя в качестве родителя	3,02	3,2	р≤0,01
Преобладающий эмоциональный фон	3,21	3,66	р≤0,01
Ориентация на состояние ребенка при построении взаимодействия	2,9	3,22	р≤0,01

Обобщенные данные таблицы 3 и рас­чет непараметрического критерия Т-Вил­коксона для связных выборок свидетель­ствуют о наличии следующих изменений:

• увеличение показателей средне­го уровня по шкале «Способность вос­принимать состояние ребенка» говорит о том, что матери, участвовавшие в тре­нинге, стали лучше воспринимать и по­нимать состояние своего ребенка;

• достоверные сдвиги выявлены в дина­мике показателей «Понимание причин состояния ребенка» (t=2,2; р≤0,01), «Эмпатия» (t=3,1; р≤0,01), знакомство в тренинге с возрастными особенно­стями дошкольников и психического заболевания, совершенствование на­выков понимания мимики, языка те­лодвижений увеличило число матерей, умеющих понимать причины настрое­ния ребенка и сочувствовать ему;

• результаты шкалы «Чувства родите­лей» в ситуации взаимодействия по­казывают значимые сдвиги (t=2,5; р≤0,01): число матерей, испытыва­ющих эмоциональные затруднения в общении с ребенком, уменьшилось;

• изменение показателей шкалы «Без­условное принятие» говорит о начав­шемся принятии матерями ситуации воспитания особого ребенка;

• достоверные сдвиги показателя «При­нятие себя в качестве родителя» (t=4,5; р≤0,01) свидетельствуют о появлении у матерей представления о контроли­руемости развития их ребенка;

• результаты шкалы «Преобладающий эмоциональный фон» показывают значимые сдвиги (t=2,4; р≤0,01): чи­сло матерей, сумевших установить с ребенком теплые и спокойные отношения возросло;

• к концу тренинга у матерей произош­ли изменения и в поведенческих ха­рактеристиках взаимодействия – мате­ри стали чаще стремиться к телесному контакту с ребенком, большее число матерей стали пробовать оказывать своему ребенку эмоциональную поддержку, регулировать его состояние;

• достоверные сдвиги показателя «Ори­ентация на состояние ребенка при построении взаимодействия» (t=3,0; р≤0,01) после проведенной групповой работы говорят о возросшем стремле­нии матерей учитывать настроение, усталость, интересы ребенка при пла­нировании занятий с ним.

Знакомство матерей в тренинге с ак­туальными проблемами детей, развитие у них способности разбираться в мотивах и значении детских поступков сказались и на показателях отверженности. Высокий уровень отверженности для половины ма­терей, участвовавших в тренинге, изме­нился в сторону средних значений.

Сравнение результатов эксперимен­тальной и контрольной групп по окон­чанию тренинга выявило, что средние значения достоверно изменившихся в тренинге показателей эмоциональной стороны детско-родительского взаимо­действия имеют статистически большую выраженность у матерей эксперимен­тальной группы.

Статистическая оценка констатирую­щих и контрольных показателей группы сравнения выявила достоверный сдвиг по показателю «Оказание эмоциональной поддержки ребенку» (t=2,4; р≤0,01), матери контрольной группы стали в большей мере ощущать сопричастность делам и проблемам своего ребенка.

Заключение

Успешность социальной адаптации детей с ограниченными возможностями здоровья зависит от грамотного роди­тельского (прежде всего, материнского) поведения (Баженова, Баз, Копыл, 1993; Боулби, 2004; Васягина, 2011). Л.С. Вы­готский подчеркивал, что особенности личности аномального ребенка во мно­гом определяются его положением в се­мье (Выготский, 1983).

Опыт показывает, что матери детей с интеллектуальным дефицитом испы­тывают острую необходимость в ква­лифицированной психологической помощи. Проведение нами исследова­ния оптимизации эмоциональной со­ставляющей детско-родительского вза­имодействия призвано способствовать определению целевых ориентиров пси­хологической помощи матерям детей- дошкольников с интеллектуальными дефектами.

Литература:

Баженова О.В., Баз Л.Л, Копыл О.А. Готовность к материнству: выделение факторов, условий психологического риска для будущего развития ребенка // Синапс. – 1993. – № 4. – C. 35–42.

Баранов А.А. Психологическое сопровождение семьи в современном обществе // Общество, семья, личность: теория и практика решения актуальных проблем : сб. науч. статей / сост. Ю.В. Братчикова. – Екатеринбург, 2013. – С. 65–70.

Баранов А.А., Елганов А.Р. Формирование навыков социально-безопасного поведения дошкольников в совместной деятельности со взрослым // Гуманитарные науки и образование. – 2015. – № 2. – С. 7–9.

Баркан А.И. Практическая психология для родителей, или как научиться понимать своего ребенка. – Москва, 1999.

Боулби Дж. Создание и разрушение эмоциональных связей. – Москва : Академический проект, 2004.

Братусъ B.C. Аномалии личности. – Москва, 1988.

Васягина Н.Н. Субъектное становление матери в современном социокультурном пространстве России : автореф. дис. ... док. психол. наук. – Екатеринбург, 2011.

Винярская И.В. Качество жизни детей как критерий оценки состояния здоровья и эффективности медицинских технологий : автореф. дис. ... док. мед. наук. – Москва, 2008.

Выготский Л.С. Проблемы развития психики // Выготский Л.С. Собрание сочинений. В 6 тт. Т. З. / под ред. А.М. Матюшкина. – Москва : Педагогика, 1983. – 368с.

Захарова Е.И. Особенности взаимодействия матерей с детьми в условиях «позднего» материнства // Национальный психологический журнал. – 2014. – №2 (14). – С. 97–101. doi: 10.11621/npj.2014.0212

Захарова Е.И. Эмоциональная сторона детско-родительского взаимодействия // Психолог в детском саду. – 2002. – № 1. – С. 3–29.

Здравоохранение в России. 2015 : стат. сб. – Москва, 2015. – 174 с.

Зейгарник Б.В., Братусъ Б.С. Очерки по психологии аномального развития личности. – Москва, 1980.

Карабанова О.А. Основы семейного консультирования. // Семья: психология, педагогика, социальная работа / под ред. А.А. Реана. – Москва, 2009. – С. 454–518.

Лебединский В.В. Общие закономерности психического дизонтогенеза // Дети с нарушениями развития : хрестоматия. – Москва, 1995.

Левченко И.Ю., Ткачева В.В. Психологическая помощь семье, воспитывающей ребенка с отклонениями в развитии. – Москва : Просвещение, 2008.

Махмутова Р.К. Особенности родительских установок матерей с разным уровнем личностной зрелости // Психология. Журнал Высшей школы экономики. – 2013. – Т. 10. – № 2. – С. 165–172.

Пожар Л. Психология аномальных детей и подростков – патопсихология. – Воронеж, 1996.

Реан А.А. Семья как фактор профилактики и риска виктимного поведения // Национальный психологический журнал. – 2015. – № 1(17). – С. 3–8. doi: 10.11621/npj.2015.0101

Реан А.А. Семья: психология, педагогика, социальная работа. – Москва : АСТ, 2010. – 576 с.

Шипицына Л.М. «Необучаемый» ребенок в семье и обществе. Социализация детей с нарушением интеллекта. – Санкт-Петербург : Речь, 2005.