Феномен прокрастинации в деятельности спортсменов индивидуальных и командных видов спорта.

Барабанщикова Валентина Владимировна Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова

Останина Мария Валентиновна Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова

Климова Оксана Анатольевна Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова

Проблема переноса важных дел «на потом» существовала многие тысячелетия. Греческий поэт Гесиод еще в 800 году до н.э. призывал не откладывать дела на завтра, так как это ведет к нищете (Гесиод, 2001). Римский консул Марк Туллий Цицерон в своих знаменитых филиппиках в 40 году до н.э. жаловался на проявления прокра­стинации в высших кругах власти.

В психологии под термином «прокра­стинация» подразумевают «сознательное откладывание выполнения намеченных действий, несмотря на то, что это по­влечет за собой определенные пробле­мы» (Большой психологический словарь, 2003, С. 414). Буквальным переводом сло­ва «прокрастинация» является выражение «на завтра» (от латинского «crastinus» – «завтра» и приставки «pro» – «на»).

Однако к активному обсуждению фе­номена перешли намного позже. В на­учном обороте термин «прокрастина­ция» появился в 1977 году, после выхода книги П. Рингенбаха «Прокрастинация в жизни человека» и книги А. Эллиса и В. Кнауса «Преодоление прокрастинации», в основу которой легли клинические на­блюдения. В 1983 г. вышло первое изда­ние научно-популярной книги Дж. Бурка и Л. Юэн «Прокрастинация: что это та­кое и как с ней бороться» (Burka, Yuen, 2008), базирующейся на материале обширной консультативной практики. В середине 1980-х годов началось иссле­дование академической прокрастина­ции рядом американских ученых: Л. Рот­блюм, Л. Соломон, К. Лэй. В 1986 г. вышла статья К. Лэя (Lay, 1986), в которой был предложен авторский опросник, позво­ляющий оценить степень выраженности прокрастинации. Кроме шкалы К. Лэя, для диагностики уровня прокрастина­ции используются также опросник Тук­мена, опросник Айткен и др. В 1995 г. появляется книга «Прокрастинация: тео­рия, исследования, совладание» (Ferrari, Johnson, McCown, 1995), в подготовке которой приняли участие специалисты из разных областей психологии: соци­альной, педагогической, клинической и психологии личности.

В настоящее время за рубежом боль­шое внимание уделяется изучению про­крастинации в контексте факторов, влияющих на деятельность, а также на различие между намерениями и действи­ями. До сих пор остается дискуссионным вопрос о наличии корреляции между прокрастинацией и такими личностны­ми характеристиками как локус контр­оля, нейротизм, экстраверсия, мотивация к достижению, самооценка и другими.

В.С Ковылин указывает на то, что в современной психологии существу­ет три основных подхода к пониманию сути феномена прокрастинации: психо­динамический, поведенческий и когни­тивный (Ковылин, 2013).

Согласно психодинамическому под­ходу, причины откладывания дел не­обходимо искать в их связи с механиз­мами психологических защит, а также в концепции избегания выполнения за­дач. Люди избегают выполнения дел, кото­рые несут угрозу для Эго. Исследователи, придерживающиеся психодинамическо­го подхода, указывают на то, что люди, склонные к прокрастинации, в целом бо­лее ориентированы на настоящее и ис­пытывают трудности при планировании и прогнозировании будущего (Specter M.H., Ferrari, 2000). Сама прокрастинация в рамках данного подхода мыслится как последствие детских травм и проблем во взаимоотношениях с родителями (Ferrari, Johnson, Mc Cown, 1995).

Поведенческий подход объясня­ет феномен прокрастинации как ре­зультат закрепления подобного поведе­ния (Solomon, Rothblum, 1984). То есть, у каждого прокрастинатора в прошлом был случай, когда откладывание дел до последнего момента имело позитивное разрешение и впоследствии такое пове­дение закрепилось. Согласно этому под­ходу, прокрастинаторы предпочитают браться за краткосрочную работу с гарантированным вознаграждением, что препятствует построению долгосроч­ную целей.

Согласно когнитивному подходу, в ос­нове феномена прокрастинации лежат иррациональные убеждения, занижен­ная самооценка и неспособность к само­стоятельному принятию решений (Ellis A., Knaus, 1997). То есть, корни прокра­стинации необходимо искать в ирраци­ональном мышлении прокрастинатора. Примером иррационального убеждения может стать фраза: «я всегда выполняю свою работу хорошо». Такие завышенные требования к своей работе приводят к оттягиванию работы из-за боязни допу­стить ошибку (Ковылин, 2013).

В отечественной психологии термин «прокрастинация» появился сравнитель­но недавно, однако можно утверждать, что данная проблематика привлекает все больший интерес российских психоло­гов (Варваричева, 2008, 2010; Ковылин, 2013). Активно ведется работа по перево­ду и апробации на российской выборке зарубежных опросников, направленных на оценку различных типов прокрасти­нации. Разработкой данной темы зани­маются такие отечественные исследователи как Н.А. Шухова, Е.Л. Михайлова, Т.Л. Крюкова, Я.И. Варваричева и другие.

Исследователи отмечают заметный рост числа прокрастинаторов и проник­новение прокрастинации во все сферы человеческой жизнедеятельности (тру­довую, учебную, спортивную, бытовую, социальную). По словам Б. Нгуен фено­мен приобретает хронический характер (Nguyen, Steel, Ferrari, 2013).

Привычка откладывать дела «на по­том» может иметь негативные послед­ствия, как для самооценки человека, так и для результатов его деятельности во всех сферах, включая спорт высших достижений. К сожалению, несмотря на широкую распространенность прокра­стинации и достаточно пристальное внимание исследователей к данному фе­номену, мало что достоверно известно о его причинах и последствиях.

Существует множество теорий, кото­рые пытаются объяснить причины воз­никновения прокрастинации, но ни одна из них не является общепризнанной и универсальной. Наиболее распростра­нены на данный момент два подхода к объяснению ее причин. Первый подход связан с характеристиками самой зада­чи, такими как срок ее выполнение, не­обходимость больших временных затрат, монотонность, скучность, трудность, бессмысленность, бесполезность или чрез­вычайная важность и др. Все эти факторы можно разделить на две группы: 1) рас­пределение наград и наказаний во време­ни и 2) непривлекательность задачи.

Что касается первой группы факто­ров, здесь возникновение феномена про­крастинации объясняется с помощью «те­ории обманчивых наград». Эта теория предполагает существование врожден­ного предпочтения: человек скорее вы­берет удовольствие, которое можно по­лучить сразу, сиюминутно, чем награды, отдаленные во времени (Pychyl, 2000). Исследование, проведенное М. Спектер и Дж. Феррари (Specter M.H., Ferrari, 2000), выявило высокую негативную корреля­цию прокрастинации с ориентацией на будущее и положительную корреляцию с ориентацией на прошлое. Исследовате­ли сделали вывод, что для прокрастинато­ров характерна погруженность в воспоми­нания о прошлых достижениях и успехах и неуспешность в планировании будуще­го. Однако более поздние исследования показали, что этот подход несовершенен и требует пересмотра. Так, исследование, проведенное на обширной студенческой выборке, выявило, что прокрастинаторы не склонны оценивать настоящее с гедо­нистических позиций, а демонстрируют вместо этого высокий уровень фатализма (Costa, McCrae, Dye, 1991). Для них также характерна негативная оценка прошло­го. Становится очевидно, что нельзя объяснить привычку откладывать дела «на по­том» стремлением получить сиюминутное наслаждение.

Другим фактором, обуславливающим развитие прокрастинаци, в рамках дан­ного подхода является непривлекатель­ность задачи. Некоторые характери­стики задачи, такие как монотонность, скучность, чрезмерная сложность при­водят к тому, что человек предпочитает отложить ее выполнение (Senecal, Lavoie, Koestner, 1997).

Второй подход в объяснении при­чин прокрастинации опирается на личностные характеристики челове­ка, склонного к откладыванию дел. Н. Фьоре (Fiore, 2013), опираясь на по­ложения позитивной психологии М. Се­лигмана, считает, что причины данного феномена надо искать в личности прокрастинатора. Другой исследователь, Дэнис Уэйтли выдвигает гипотезу, согла­сно которой прокрастинация – это не­вротическая форма поведения в целях защиты личности, в частности, собст­венного достоинства (Waitley, 1995). По его мнению, человек начинает прокрастинировать тогда, когда не видит воз­можности плодотворной деятельности и считает, что его чувство собственно­го достоинства находится под угрозой. Похожей точки зрения придерживают­ся Д. Феррари и Р. Эммонз, называя в ка­честве причины прокрастинации жела­ние отомстить за несправедливость или неравенство (Ferrari J., Emmons, 1994). Т. Рубин предполагает, что причиной про­крастинации является боязнь неудачи и перфекционизм. По его мнению, прокрастинация – это попытка справиться со страхом выставить себя на всеобщее обсуждение (Rubin, 1998).

Выдвигается предположение, что про­крастинация, вызванная страхом неуда­чи, вытекает из чрезмерной идентифи­кации себя с результатом своей работы. П. Линвилль предполагает, что человек, чьи интересы и занятия находятся в раз­ных областях, менее подвержен прокра­стинации, чем человек, чья самоидентификация опирается на факторы успеха лишь в одной области (Fiore, 2013). Про­фессиональный теннисист сильнее рас­строится из-за пропущенного мяча, чем любитель, у которого есть другие инте­ресы в жизни, которые могут сыграть роль буфера. Человек, легко подвержен­ный стрессу из-за неуспехов в одной об­ласти, считает работу мерилом своей личности, а неуспех в конкретном про­екте воспринимает как свидетельство собственной неполноценности.

Имеется и альтернативной гипотеза, утверждающая, что причиной прокрасти­нации является боязнь успеха. Человек бо­ится достичь успеха в той или иной сфе­ре, так как этот успех повлечет за собой завышенные требования окружающих и высокий уровень притязаний, которо­му человек не всегда сможет соответствовать. Боязнь несоответствия своему перво­начальному успеху может стать причиной заниженной самооценки, стресса и, как следствие, прокрастинации.

Наиболее распространенная гипоте­за о причине прокрастинации состоит в том, что эта привычка избавляет чело­века от напряжения, вызванного стра­хом перед долгой и неинтересной рабо­той. По мнению Ф. Канфера и Д. Филипс, (Kanfer, Phillips, 1970) любая привычка, в том числе и прокрастинация, ведет к вознаграждению. Прокрастинация да­рует человеку, хоть и на время, избавле­ние от стресса.

В настоящее время большое внимание за рубежом и в России уделяется иссле­дованию взаимосвязи прокрастинации и личностных черт, таких как нейро­тизм, самооценка, локус контроля, экс­траверсия, уровень саморегуляции, а так же настроение и производительность. Нейротизм часто подозревается в качест­ве источника прокрастинации. В иссле­дованиях Маккоуна, Питцеля и Руперта (McCown W., Petzel T., Rupert, 1987) учи­тывается, что тревога может стать при­чиной откладывания выполнения зада­ния. Как правило, исследования находят устойчивую связь между прокрастина­цией и некоторыми формами тревожно­сти и нейротизма, что было продемон­стрировано в исследованиях Бесвика, Ротблюма и Манна (Beswick, Rothblum, Mann, 1988). Однако Джонсон и Блум, Лэй (Lay, 1992) Мильграм, Баторий, Морер (Milgram, Batory, Mowrer, 1993) зафикси­ровали лишь незначительные связи либо их отсутствие. Майерс утверждает что, прокрастинация влияет на настроение, особенно помогает уклоняться от трево­ги (Mayers, 1946). Тем не менее, эмпири­ческие данные непоследовательны. Рот­блюм, Соломон и Мураками (Rothblum, Solomon, Murakami, 1986) обнаружили, что студенты-прокрастинаторы, как пра­вило, больше озабочены учебой во вре­мя семестра, чем их сокурсники, у кото­рых этот феномен не наблюдался. В то же время Лэй и Сильверман неоднократ­но тестировали уровень тревоги до и после экзамена, но не обнаружили никакой связи между ним и прокрастинацией (Lay, Silverman, 1996). Тайс и Баумайстер (Tice, Baumeister, 1997) исследовали состояние тревоги в течение длительного времен­ного промежутка – от начала семестра в колледже до его конца. Они обнаружили, что прокрастинаторы, как прави­ло, испытывают меньше тревоги в нача­ле семестра, но больше тревоги в конце семестра и больше тревоги в целом. Хэй­кок, Маккарти и Скай обнаружили, что прокрастинаторы чаще испытывают со­стояние тревоги, хотя не уточнили, в ка­кое время проводили свои исследования (Haycock, McCarthy, Skay, 1988).

Вейнер Локус рассматривает также локус контроля как одну из причин про­крастинации, так как он имеет отноше­ние к производительности и мотивации (Weiner, 1979).

Существует класс исследований, на­правленных на выявление связей между самодисциплиной, саморегуляцией, до­бросовестностью и прокрастинацией. Некоторые авторы установили, что прокрастинация связана со способом рас­пределения времени, постановкой целей, а также с более общими отчетами о са­моконтроле и саморегуляции (Лэй, 1992; Лэй, Шоуэнбург, 1993; Тайс, Баумайстер, 1997). Согласно теории контроля за дей­ствием Куля (Kuhl, 1994а), прокрастина­ция является основным условием неза­вершенных намерений и ориентации на состояние.

Связь прокрастинации и мотива­ции является сравнительно новой обла­стью исследований, привлекающей все большее внимание отечественных и за­рубежных психологов. Очевидно, что мотивация, как интегральная характе­ристика личности, тесно связанная с де­ятельностью человека, не может быть не связана с бездеятельностью и про­медлением. В основном исследования этой области направлены изучение свя­зи мотивации и академической прокрастинации, так как распространено мнение, что наибольшие проблемы про­крастинация вносит в учебную сферу.

Многие исследователи отмечают связь прокрастинации с понятием времени, начиная от причин прокрастинации, по­рождаемых распределением наград и на­казаний во времени, заканчивая личност­ными особенностями прокрастинаторов, такими как погруженность в воспомина­ния о прошлых достижениях и успехах и неспособность к планированию буду­щего. Е.А. Ипполитова, ссылаясь на опыт зарубежных и отечественных исследова­ний, указывает, что поведение личности в настоящем, планы, цели, их достиже­ние определяются особенностями ее психологического времени, целостной временной перспективы. Эта мысль про­двигалась и такими исследователями как К.А. Абульханова-Славская, Р.А. Ахмеров, Т.Н. Березина, Е.И. Головаха, В.И. Ковалев, А.А. Кроник, В.Э. Чудновский, Ф. Зимбар­до, К. Левин, Ж. Нюттен, Л. Франк (Иппо­литова, 2013).

Особенно важно изучение прокра­стинации в таких профессиональных сферах, где хроническое промедление может стоить карьеры. Ярким приме­ром такой сферой является профессио­нальный спорт. Данный вопрос привле­кает внимание, так как прокрастинация в жизни спортсмена может крайне не­гативно сказаться на его спортивных результатах. Спортсмен вынужден со­блюдать четкий график тренировок, приемов пищи, сна и отдыха, иначе пра­вильная подготовка, а, следовательно, и высокие результаты, становятся недо­сягаемыми. Однако, спортсмен, склон­ный к прокрастинации, может стараться следовать жесткому графику, но испы­тывать при этом большой дискомфорт, тревожность, что также может привести, по нашему мнению, к снижению его результативности.

Необходимо также обратить внима­ние на различия в проявлениях про­крастинации и связанных с ней феноменов у спортсменов индивидуальных и командных видов спорта. В этих видах спорта наблюдается различная структу­ра взаимодействия с тренером, соперниками, разная степень ответственности конкретного спортсмена, разные цели, а также структура тренировочного процесса, что не может не сказаться на проявлении личностных и поведенческих особенностей у спортсменов. В коман­де происходит разделение ответствен­ности между всеми членами команды, у каждого участника есть своя роль, свои задачи и цели в рамках общей деятель­ности. В команде спортсмены могут об­суждать между собой свои опасения по поводу предстоящей игры или матча, что может снизить ситуативную тревожность и помочь достичь оптимального функци­онального состояния. С другой стороны, наличие «братского плеча» может увели­чить склонность к прокрастинации, так как ответственность за промедление в подготовке или во время матча лежит на всех членах команды, а не только на од­ном конкретном спортсмене.

Как и учебная деятельность, спорт высших достижений является процес­сом, протяженным во времени. Дети приходят в спорт с раннего возраста и продолжают заниматься им до юности и даже дольше. При этом время являет­ся важнейшим невосполнимым ресур­сом. По мнению Е.А. Ипполитовой, неа­декватность соотнесения объективного и субъективного времени влияет на специфику реализации деятельности, в том числе, на ее качество и эффективность (Ипполитова, 2013). Спортсмены в сво­ей деятельности часто могут сталкивать­ся с несоответствием объективных (за­данных соревновательными графиками) и субъективных (личностных) времен­ных оценок в подготовке к соревнова­ниям и в освоении новых приемов, что может проявляться в откладывании «на потом» актуальных задач. Особенно ча­сто это несоответствие может проявляться у спортсменов командных ви­дов спорта, где необходимо соотносить субъективное временное отношение не только с объективно заданным, но и с субъективными временными отношени­ями других членов команды.

По нашему мнению, особого вни­мания при изучении прокрастинации заслуживает такая область как спорт высших достижений. Постоянно сталки­ваясь с большими физическими и психологическими нагрузками, спортсмен высокого уровня должен выработать та­кую стратегию поведения, которая по­зволяет справиться со стоящими перед ним задачами. Однако неправильно вы­бранная стратегия может стоить ему ка­рьеры. Мы считаем, что прокрастинация является одним из факторов, способ­ным привести к ухудшению результата, вплоть до полного выключения из дея­тельности. Это обуславливает необхо­димость изучения феномена прокра­стинации в спорте. Необходимо также изучить различия в проявлении прокра­стинации у спортсменов индивидуальных и командных видов спорта, так как особенности построения тренировоч­ного процесса, а также взаимодействия с тренером и соперниками могут ска­заться на проявлении тех или иных лич­ностных особенностей.

Целью нашего исследования было выявление и анализ особенностей про­крастинации у спортсменов индиви­дуальных и командных видов спорта, а также связи прокрастинации с такими личностными особенностями как мо­тивация к успеху, нейротизм, экстра­версия, личностная и ситуативная тре­вожность, контроль за действием при планировании, реализации и неудаче и временная перспектива.

В исследовании проводилось срав­нение содержательных особенностей прокрастинации у спортсменов инди­видуальных и командных видов спорта и людей, не относящихся к профессиональному спорту, а также поиск предик­торов прокрастинации в группах испы­туемых.

В качестве гипотез исследования были выдвинуты следующие предполо­жения:

1. Спортсмены индивидуальных и ко­мандных видов спорта обладают бо­лее низким уровнем прокрастинации, чем лица, не занимающиеся спортом;

2. Спортсмены индивидуальных видов спорта обладают более низким уров­нем прокрастинации, чем спортсме­ны командных видов спорта;

3. Прокрастинация у спортсменов инди­видуальных и командных видов спор­та прямо связана с такими личност­ными особенностями как: нейротизм, экстраверсия, личностная тревожность, ситуативная тревожность, ори­ентация на гедонистическое, фата­листическое настоящее и негативное прошлое, ориентация на непродук­тивные копинг-стратегии (избегание, прокрастинация, сверхбдительность) в ситуации принятия решений.

4. Прокрастинация у спортсменов инди­видуальных и командных видов спор­та обратно связана с такими личност­ными особенностями как: контроль за действиями при планировании, моти­вация к успеху, контроль за действия­ми при реализации, контроль за дей­ствиями при неудачах, ориентация на будущее и позитивное прошлое, а также продуктивный копинг (бдитель­ность) в ситуации принятия решений.

5. Предикторами прокрастинации яв­ляются: ориентация на гедонистиче­ское настоящее, фаталистическое на­стоящее, негативное прошлое, низкий уровень контроля за действием при реализации и планировании, прокра­стинация и избегание как непродук­тивные копинг-стратегии в ситуации принятия решения.

В исследовании приняли участие спортсмены индивидуальных и коман­дных видов спорта (73 человека), а так­же лица, не имеющие отношение к про­фессиональному спорту –студенты (32 человека), всего 105 человек в возрасте от 14 до 29 лет, среди которых 48 жен­щин и 57 мужчин. Среди спортсменов 33 человека относятся к одиночным видам спорта, включающим в себя физическое противоборство с противником (бокс, тайский бокс, самбо, дзюдо, карате, кик­боксинг, вольная борьба, тэквондо) и 40 человек – к командным игровым видам спорта, включающим в себя командное противоборство с командой соперника (хоккей, футбол, волейбол).

Численное описание выборки с ука­занием среднего возраста респондентов представлено в таблице 1.

Род деятельности	Мужчины		Женщины		Общая выборка
	Количе­ство	Средний возраст	Количе­ство	Средний возраст	Количе­ство	Средний возраст
Индивидуальные виды спорта	21	18,3	12	20,82	33	19,19
Командные виды спорта	28	18,86	12	17,25	40	18,38
Студенты	8	21	24	21,3	32	21,25

Таблица 1. Описание выборки.

Вышеперечисленные виды спорта предъявляют высокие требования к выносливости, решительности, быстроте реакции и переключаемости внимания спортсмена, что может привести к повышению уровня ситуативной и личност­ной тревожности и нейротизма. Специ­фикой боевых и игровых видов спорта является большая неопределенность, так как в каждом поединке/игре исход зави­сит не только от внешних условий, пред­метной среды и подготовки спортсмена, но и от противника или противоборст­вующей команды. Спортсмен должен об­рабатывать огромное количество стиму­лов в единицу времени, что по нашему мнению может приводить к повышен­ной утомляемости, снижению мотива­ции и, как следствие, повышению уров­ня прокрастинации.

В исследовании нами использовались следующие методики:

1. Шкала общей прокрастинации Тукма­на в адаптации Т.Л. Крюковой (Крю­кова, 2009). Данный опросник состо­ит из 35 предложений, заключающих в себе то или иное утверждение, с ко­торым испытуемый выражает свое согласие или несогласие. Методика включает в себя 25 прямых и 10 ре­версивных вопросов.

2. Шкала контроля за действием Куля, адаптация С.А. Шапкина (Шапкин, 1997). Используется для диагности­ки волевых процессов испытуемого. Опросник позволяет диагностиро­вать процессы реализации намерения в действии. В основе методики лежит теория контроля за действием Ю. Куля (Куль, 1994а). Методика позволяет оценить эффективность функциони­рования стратегий волевого контроля.

3. Мельбурнский опросник принятия решений (МОПР), адаптация Т.В. Кор­ниловой (Корнилова, 2013). Он позво­ляет диагностировать четыре свой­ства, трактуемые как продуктивные (бдительность) и непродуктивные ко­пинг-стратегии (избегание, прокрастинация и сверхбдительность) в си­туации принятия решения. Опросник включает в себя 22 утверждения, со­гласие с которыми оценивается испытуемым по трехбалльной шкале.

4. Опросник временной перспекти­вы Ф. Зимбардо (ZTPI), адаптация А.Сырцовой, Е.Т. Соколовой, О.В. Ми­тиной (Сырцова, 2008). Данная ме­тодика направлена на диагностику системы отношений личности к вре­менному континууму. Опросник со­стоит из 56 утверждений, согласие с которыми испытуемый оценивает по пятибалльной шкале Лайкерта. Пока­затели выбранных методик представ­лены в таблице 2.

Методика	Шкала (показатель)	Описание
Шкала общей прокрастинации Тукмана	Прокрастинация	Тенденция к откладыванию заданий
Шкала контроля за действием Куля	Контроль за действием при планировании	Способность субъекта в процессе инициации действия отвлекаться от неполноценных, конку­рирующих намерений и другой нерелевантной, интерферирующей информации (Куль, 1994а).
	Контроль за действием при реализации	Способность субъекта пребывать в процессе реализации намерения необходимое время, удер­живать в фокусе внимания актуальную интенцию, проявлять настойчивость (Куль, 1994а).
	Контроль за действием при неудаче	Способность субъекта инициировать процесс реализации намерения, несмотря на сопрово­ждающие его трудности (Куль, 1994а).
Мельбурнский опросник принятия решений (МОПР)	Бдительность	Основная стилевая характеристика человека, как ЛПР (личности, принимающей решение), свя­зана с когнитивной сложностью, потребностью в познании и толерантностью к неопределенно­сти. Уточнение целей и задач решения, рассмотрение альтернатив, связанное с поиском инфор­мации, ассимиляцией ее «без предрассудков» и оценки перед выбором (Корнилова, 2013).
	Прокрастинация	Откладывание решения (Корнилова, 2013).
	Избегание	Избегание самостоятельного принятия решения, перекладывание ответственности и рациона­лизация сомнительных альтернатив (Корнилова, 2013).
	Сверхбдительность	Неоправданное «метание» между разными альтернативами, импульсивное принятие решения, обещающее избавление от ситуации. В экстремальных формах - «паника» при выборе между альтернативами (Корнилова, 2013).
Опросник ременной перспективы Ф. Зимбардо (ZTPI)	Позитивное прошлое	Выражает степень принятия собственного прошлого, при котором любой опыт является опытом, способствующим развитию и приведшим к сегодняшнему состоянию
	Негативное прошлое	Выражает степень неприятия собственного прошлого, вызывающего отвращение, полного боли и разочарований (Zimbardo, 1999).
	Будущее	Выражает наличие у личности целей и планов на будущее (Zimbardo, 1999).
	Фаталистическое настоящее	Оно видится независимым от воли личности, изначально предопределенным, а личность - под­чиненной судьбе (Zimbardo, 1999).
	Гедонистическое настоящее	Настоящее видится оторванным от прошлого и будущего, единственная цель - наслаждение (Zimbardo, 1999).

Таблица 2. Методики исследования.

Как говорилось выше, респондентами выступили спортсмены индивидуаль­ных, командных видов спорта и студен­ты, не имеющие отношения к профес­сиональному спорту. Вся исследуемая выборка была разделена на две группы по принципу принадлежности к про­фессиональному спорту, в свою очередь, группа спортсменов была разделена на две группы по принципу принадлежно­сти к командным или индивидуальным видам спорта. Респондентам было предложено 4 опросника в следующей последовательности: Шкала общей про­крастинации Тукмана, шкала контроля за действием Куля, Мельбурнский опро­сник принятия решений и опросник временной перспективы Зимбардо.

Мы провели подсчет описательной статистики на общей выборке (105 че­ловек), из которого следует, что спор­тсмены командных видов спорта де­монстрируют сравнительно высокий уровень прокрастинации, что подчерки­вает необходимость изучения феномена прокрастинации в спорте. Спортсмены индивидуальных видов спорта показы­вают средний уровень прокрастинации, это соотносится с нашей гипотезой (та­блица 3).

Шкалы	Спортсмены индивидуальных видов спорта (n=33)	Спортсмены командных видов спорта (n=40)	Студенты (n=32)
	Среднее (ст. откл.)	Среднее (ст. откл.)	Среднее (ст. откл.)
Прокрастинация	89,48 (12,17)	97,13 (9,33)	96,06 (16,90)
КД (Н)	5,15 (2,46)	4,72 (1,83)	5,81 (2,70)
КД (П)	6,24 (2,36)	5,27 (2,66)	5,53 (2,57)
КД (Р)	7,36 (2,50)	6,88 (3,25)	7,90 (2,88)
Бдительность	14,97 (2,11)	14,33 (2,15)	14,94 (3,20)
Прокрастинация	10,66 (2,01)	10,15 (3,66)	10,31 (3,81)
Избегание	8 (1,80)	8,02 (2,08)	9,03 (3,45)
Сверхбдительность	8,81 (1,78)	8,95 (2,29)	9 (2,82)
Позитивное прошлое	2,53 (0,67)	3,06 (0,74)	2,42 (0,74)
Негативное прошлое	3,42 (0,60)	3,48 (0,81)	3,09 (0,94)
Будущее	3,68 (0,50)	3,48 (0,78)	3,60 (0,68)
Фаталистическое настоящее	3,97 (0,52)	3,41 (0,88)	3,67 (0,68)
Гедонистическое настоящее	2,91 (0,76)	2,76 (0,61)	2,75 (0,80)

Таблица 3. Описательная статистика общей выборки по всем предложенным методикам.

У спортсменов индивидуальных ви­дов спорта результаты по шкале «контр­оль за действием при неудаче» не вы­ходят за рамки средних значений, что говорит о том, что спортсмены облада­ют промежуточным положением между ориентацией на состояние и противо­положной диспозицией (ориентацией на действие). По шкалам «контроль за действием при реализации» и «контроль за действием при планировании» спортсмены индивидуальных видов спорта показали более высокие значения, что говорит о способности респондентов абстрагироваться от конкурирующих намерений и находиться в процессе реа­лизации намерения необходимое время.

Спортсмены командных видов спор­та демонстрируют средние значения по шкалам «контроль за действием при неу­даче» и «контроль за действием при пла­нировании», однако высокие значения по шкале «контроль за действием при реализации». Это свидетельствует о том, что у данных спортсменов лучше всего развита способность к проявлению на­стойчивости при реализации намере­ния и умение отвлекаться от конкурирующих намерений.

Студенты показали сравнительно вы­сокие значения показателей по шкале прокрастинации и по шкале «контроль за действием при реализации», что де­монстрирует нам склонность студентов откладывать дела «на потом» и их высо­кую способность игнорировать конку­рирующие намерения в процессе реали­зации действия.

Все три исследуемые группы проде­монстрировали более высокие значения по шкале МОПР «бдительность», нежели по шкалами «прокрастинация», «избега­ние» и «сверхбдительность». Это говорит о том, что в ситуации принятия реше­ния респонденты склонны опираться на продуктивный копинг и взвешивать аль­тернативы, не перекладывая ответствен­ность на других и не избегая принятия решений. По шкалам опросника ZTPI у всех трех групп респондентов были вы­явлены сравнительно высокий уровень ориентации на будущее и фаталистиче­ское настоящее, более высокие значения по шкале «негативное прошлое» по срав­нению со значением по шкале «позитив­ное прошлое» и средние значения по шкале «гедонистическое настоящее», что свидетельствкет о несбалансированно­сти временной перспективы. Это может объясняться высоким уровнем напряже­ния, которое испытывают спортсмены и студенты в своей деятельности, а также озабоченностью собственным будущим при заданных извне жестких требовани­ях и условиях деятельности.

Для выявления значимых различий по шкалам опросников между спортсме­нами и студентами, а также между спор­тсменами индивидуальных и командных видов спорта мы провели сравнительный анализ.

Сравнительный анализ, проведенный на группах спортсменов (n=73) и студен­тов (n=32) при помощи непараметриче­ского критерия Манна-Уитни показал, что достоверные отличия в группах по уров­ню прокрастинации, измеренной посред­ством опросника Тукмана, отсутствуют, что противоречит нашей гипотезе. Так­же не обнаружено достоверных отличий по ряду других свойств, а именно: контр­олю за действием при неудаче, реализа­ции и планировании, бдительности, из­беганию, прокрастинации (как копинга), сверхбдительности. Между группами най­дены различия по одной из шкал опро­сника временной перспективы Зимбардо – «негативное прошлое». Спортсмены бо­лее склонны, по сравнению со студента­ми, воспринимать свое прошлое как нега­тивное. Вероятно, это связано с большими физическими и эмоциональными нагруз­ками, которые испытывает спортсмен. Сравнительный анализ, проведенный на группах спортсменов индивидуальных видов спорта (n=33) и спортсменов ко­мандных видов спорта (n=40) показал различия между данными группами по по­казателям прокрастинации, позитивного и негативного прошлого (табл. 4).

Шкалы	Спортсмены индивидуальных ВС	Спортсмены командных ВС	Уровень значимо­сти (P)
	Среднее (ст. откл.)	Среднее (ст. откл.)
Прокрастинация	89,48 (12,17)	97,13 (9,33)	0,003
КД (Н)	5,15 (2,46)	4,72 (1,83)	0,446
КД (П)	6,24 (2,36)	5,27 (2,66)	0,115
КД (Р)	7,36 (2,50)	6,88 (3,25)	0,522
Бдительность	14,97 (2,11)	14,33 (2,15)	0,170
Избегание	10,66 (2,01)	10,15 (3,66)	0,680
Прокрастинация (копинг)	8 (1,80)	8,02 ( 2,08)	0,915
Сверхбдительность	8,81 (1,78)	8,95 (2,29)	0,653
Негативное прошлое	2,53 (0,67)	3,06 (0,74)	0,010
Гедонистическое настоящее	3,42 (0,60)	3,48 (0,81)	0,516
Будущее	3,68 (0,50)	3,48 (0,78)	0,216
Позитивное прошлое	3,97 (0,52)	3,41 (0,88)	0,002
Фаталистическое настоящее	2,91 (0,76)	2,76 (0,61)	0,602

Таблица 4. Достоверность различий между спортсменами индивидуальных и командных видов спорта по различным шкалам предложенных опросников (критерий Манна-Уитни).

Спортсмены командных видов спор­та показывают более высокие значения прокрастинации, чем спортсмены инди­видуальных видов спорта, что соответ­ствует нашей гипотезе, более склонны оценивать свое прошлое как негатив­ное и показывают меньшее значение по шкале «позитивное прошлое». Веро­ятно, это может быть связано с тем, что у спортсменов командных видов спор­та происходит разделение ответствен­ности за поражение или победу меж­ду всеми членами команды, в то время как у спортсменов индивидуальных ви­дов спорта вся ответственность лежит на конкретном спортсмене. Возможно, осознание того, что победа или пора­жение – это результат совместных уси­лий многих игроков, может приводить к тому, что спортсмен менее ответст­венно подходит к жесткому соблюде­нию временных рамок, так как усилия­ми других членов команды промедление одного спортсмена может остаться не­замеченным и не принести урон коман­де. Однако, с другой стороны, это может стать причиной излишнего фатализма и ощущения, что от него мало что зави­сит, а также ориентации на негативное прошлое и обесценивание своих прошлых заслуг.

Эти данные дали основание для про­ведения корреляционного анализа и вы­явления качественных различий между группами.

На этом этапе был проведен корре­ляционный анализ между прокрасти­нацией и различными шкалами ZTPI, МОПР и опросника Куля на трех груп­пах: спортсменов индивидуальных ви­дов спорта, спортсменов командных ви­дов спорта и студентов.

Из полученных данных следует, что у спортсменов индивидуальных видов спорта (n=33) прокрастинация связана с личностными особенностями избира­тельно. Прокрастинация прямо связана с избеганием в ситуации принятия реше­ния (r = 0,469, при p≤0,01), со шкалой «не­гативное прошлое» (r = 0,500, при p ≤0,01) и с прокрастинацией при принятии ре­шения (r = 0,385, при p≤0,05) и обратно связана со шкалой «позитивное прош­лое» (r = -0,361, при p ≤0,01). Это может объясняться тем, что у спортсменов ин­дивидуальных видов спорта присутствует паттерн поведения, проявляющийся в от­кладывании заданий и решений и попыт­ках переложить ответственность на дру­гих. Это может объясняться чрезмерно высокой степенью ответственности, лежа­щей на плечах конкретного спортсмена, что может стать причиной повышенной тревожности, «застревании» на прошлых неудачах и страха перед оцениванием другими людьми.

У спортсменов командных видов спорта прослеживаются следующие кор­реляции: прокрастинация прямо связана с избеганием в ситуации принятия ре­шения (r = 0,435, при p≤0,01) и со шка­лой «негативное прошлое» (r = 0,748, при p≤0,01) и обратно связана с контр­олем за действием при планировании (r = -0,390, при p≤0,05) и контролем за действием при реализации (r = -0,667, при p≤0,01). У спортсменов командных видов спорта, в отличие от спортсменов индивидуальных видов спорта, прокра­стинация связана с контролем за дейст­вием при планировании и контролем за действием при реализации. Это может объясняться необходимостью согласо­вания своих планов и их реализации с другими членами команды, что может влиять на изменение временных рамок выполнения заданий.

У студентов, не связанных с профес­сиональным спортом, наблюдаются дру­гие значимые корреляции с прокрасти­нацией. У них прокрастинация прямо связана с избеганием в ситуации при­нятия решения (r = 0,531, при p≤0,01), со шкалой «негативное прошлое» (r = 0,377, при p≤0,05) и со шкалой «фата­листическое настоящее» (r = 0,395, при p≤0,05) и обратно связана с контролем за действием при реализации (r = -0,482, при p≤0,01) и бдительностью как про­дуктивным копингом в ситуации при­нятия решения (r = -0,360, при p≤0,05). Такие результаты могут объясняться строгими условиями деятельности, на­вязанными извне, жесткими критерия­ми успешности и временными рамками. Студент может ощущать невозможность своего влияния на ситуацию, что при­водит к повышению уровня фатализма и нежеланию выполнять задания. Однако, если студент в ситуации принятия решения опирается на продуктивный копинг – бдительность, что говорит о его способности взвешивать альтерна­тивы и о готовности к принятию реше­ний в любой момент, это значительно снижает уровень прокрастинации.

Различия во взаимосвязях между про­крастинацией и личностными особен­ностями на выборках спортсменов ин­дивидуальных, командных видов спорта и студентов стали отправной точкой при построении гипотез о различиях в наборе предикторов и степени их вли­яния на прокрастинацию, а также в про­ведении на основании полученных дан­ных регрессионного анализа.

Регрессионный анализ, проведенный в группе спортсменов индивидуальных видов спорта, показал, что значимым предиктором прокрастинации в данной группе респондентов (модель: p=0,002, скорректированный R2 = 0,368) являет­ся ориентация на негативное прошлое (при p = 0,007, β = 0,495). Это может объясняться тем, что спортсмены испы­тывают огромные физические и эмоци­ональные нагрузки, что приводит к пе­реутомлению. Постоянное сравнение своих результатов с результатами кон­курентов может приводить к обесцени­ванию собственных достижений. Часто для спортсмена второе место субъективно воспринимается как поражение. Это может вызывать нежелание спортсмена продолжать свою деятельность, а иногда и может стать причиной полного отказа от профессии. Это обуславливает необходимость дальнейшего изучения пре­дикторов прокрастинации и способов борьбы с данным феноменом.

Другие результаты показал регресси­онный анализ, проведенный в группе спортсменов командных видов спорта. Для данной группы испытуемых значи­мыми предикторами (модель: p=0,000, скорректированный R2 = 0,581) являют­ся ориентация на негативное прошлое (при p = 0,003, β = 0,463), контроль за действием при планировании (p = 0,05, β = -0,220) и контроль за действием при реализации (при p = 0,003, β = -0,465). Ориентация на негативное прошлое мо­жет объясняться тем, что эти спортсмены вынуждены большую часть времени тре­нироваться с другими членами коман­ды и, помимо сравнения собственных результатов с результатами соперников, спортсмен все время сравнивает себя со спортсменами своей команды. Это может приводить к снижению самооцен­ки, так как темп освоения различных компонентов деятельности у всех лю­дей разный. Спортсмен, который отстает в освоении новых элементов, может нега­тивно оценивать свою деятельность, что может вызвать желание отложить зада­ние или вовсе отказаться от него. Спор­тсмен же, обладающий более высокой скоростью освоения новых элементов, может ощущать давление, вызванное вы­сокими ожиданиями со стороны тренера или других членов команды, и боязнь не оправдать высокие ожидания, что, в свою очередь, может стать причиной покра­стинации. Для спортсменов командных видов спорта также значимым предиктором прокрастинации является контроль за действием при планировании и реа­лизации, что может объясняться необхо­димостью согласования своих действий, планов и их реализации с другими чле­нами команды.

Регрессионный анализ, проведенный в группе студентов, не имеющих отношения к профессиональному спорту, по­казал, что для данной группы респон­дентов значимым предиктором (модель: p=0,000, скорректированный R2 = 0,469) является избегание как непродуктив­ный копинг в ситуации принятия решения (при p = 0,018, β = 0,372). Это может объясняться желанием снизить уровень тревоги и стресса посредством снятия с себя части ответственности и перекла­дывания ее на других людей, что может быть вызвано чрезмерным фатализмом и жесткими требованиями.

Проанализировав результаты регрес­сионного анализа, мы считаем, что раз­личия в наборе значимых предикторов в группах испытуемых объясняется спе­цификой структуры тренировочного процесса и взаимодействия с тренером и другими спортсменами.

Различия в содержательной струк­туре феномена прокрастинации, а так­же в наборе предикторов данного фе­номена у спортсменов индивидуальных и командных видов спорта, а также отмеченный в исследовании высокий уро­вень проявления прокрастинации в рас­сматриваемой выборке ставит вопрос о высокой актуальности и практической значимости изучения прокрастинации в спорте высших достижений. По нашему мнению, прокрастинация является фактором, который может значительно сни­зить результативность спортсмена, поэ­тому необходимо особо подчеркнуть важность выявления и анализа предик­торов подобного поведения и способы его профилактики.

Важным результатом нашего иссле­дования является выявление отсутствия связи между мотивацией к успеху и вы­раженностью прокрастинации. Это зна­чит, что даже при высокой мотивации к успеху спортсмен может иметь склон­ность к откладыванию дел «на потом». То есть, повышение уровня мотивации спортсмена может не влиять на уровень прокрастинации.

Чем большую склонность к прокра­стинации имеют спортсмены, тем более выражены у них личностная тревожность и нейротизм и тем меньшим контролем за действием при планировании они обладают. Поэтому для профилактики прокрастинации необходимо уменьшать негативные состояния спортсмена, сни­жать уровень личностной тревожности и нейротизма и повышать способность к планированию. Для решения этой за­дачи надо обучить спортсменов методам психологической саморегуляции, мето­дам целеполагания. Их освоение позво­лит оптимизировать функциональное состояние спортсмена и сформировать способность к долгосрочному планированию своей деятельности, что, в свою очередь, должно способствовать сниже­нию желания откладывать дела.

Как уже упоминалось выше, спор­тсмены командных видов спорта более склонны к прокрастинации, чем спор­тсмены индивидуальных видов спор­та, а также более ориентированы на не­гативное прошлое. Для профилактики прокрастинации у них необходимо по­вышать чувство личной ответственно­сти за результат команды. Это можно сделать благодаря четкому разделению обязанностей между всеми игроками. Когда каждый спортсмен будет видеть результат своих действий и ошибок и их влияние на результат команды, это мо­жет увеличить чувство ответственности и снизить желание отложить дела или задания. Также четкое осознание своего вклада в победы команды могут снизить склонность к фатализму и обесценива­нию своих достижений и, как следствие, уменьшить ориентацию на негативное прошлое.

Спортсмены индивидуальных видов спорта, согласно полученным данным, обладают паттерном поведения, прояв­ляющимся в сознательном откладыва­нии заданий и принятия решений, для них свойственно избегание как непро­дуктивная копинг-стратегия в ситуации принятия решений. Значимым предик­тором прокрастинации в данной груп­пе респондентов является ориентация на негативное прошлое. Повышение ориентации спортсмена на позитив­ное прошлое, умение извлекать опыт из прошлых ситуаций может значительно снизить уровень прокрастинации.

Выводы.

Спортсмены командных видов спорта склонны к прокрастинации в большей степени, по сравнению со спортсме­нами индивидуальных видов спорта, а также более склонны оценивать свое прошлое как негативное, что может объ­ясняться разделением ответственности между всеми членами команды, а также обесцениванием своих собственных за­слуг и успехов. Спортсмены командных видов спорта демонстрируют высокие значения по шкале «контроль за дей­ствием при реализации», что говорит о способности респондентов к удержи­ванию актуальной интенции.

Спортсмены индивидуальных и ко­мандных видов спорта обладают срав­нительно высоким уровнем прокрасти­нации, что противоречит выдвинутой нами гипотезе и доказывает необходимость дальнейшего изучения феномена прокрастинации в спорте.

У спортсменов командных и инди­видуальных видов спорта проявляет­ся несбалансированность временной перспективы с уклоном в фаталистиче­ское настоящее и негативное прошлое, что может объясняться высокими тре­бованиями и напряжением, переживае­мым спортсменами во время подготовки к соревнованиям.

Спортсмены индивидуальных и ко­мандных видов спорта склонны опи­раться на продуктивный копинг («бдительность») в ситуации принятия решения, что говорит о способности спортсменов выбирать лучшую альтер­нативу и самостоятельно принимать ре­шения.

Корреляционный анализ данных по­казал содержательные различия про­крастинации у исследуемых групп ре­спондентов, вызванные различной спецификой деятельности.

У спортсменов индивидуальных ви­дов спорта прокрастинация прямо свя­зана с избеганием и прокрастинацией в ситуации принятия решения, со шка­лой «негативное прошлое» и обратно связана со шкалой «позитивное прош­лое», что означает склонность к проявле­нию паттерна поведения, характеризую­щегося откладыванием дел и решений и избеганием ответственности, что в свою очередь может приводить к обес­цениванию своих достижений и «за­стревании» на прошлых ошибках.

У спортсменов командных видов спорта прокрастинация прямо связана с избеганием в ситуации принятия ре­шения и со шкалой «негативное прош­лое» и обратно связана с контролем за действием при планировании и контр­олем за действием при реализации. По­лученные результаты свидетельствуют о том, что необходимость постоянно­го согласования своего темпа деятель­ности, планов и их реализации с други­ми членами команды может сказываться на повышении уровня прокрастинации и избегания в ситуации принятия реше­ний, что также влияет на оценку спортсменом своего прошлого как негатив­ного.

У студентов, не связанных с профес­сиональным спортом, прокрастина­ция прямо связана с избеганием в ситуации принятия решения, со шкалой «негативное прошлое» и со шкалой «фаталистическое настоящее» и обратно связана с контролем за действием при реализа­ции и бдительностью как продуктивным копингом в ситуации принятия решения. Это может объясняться тем, что жесткие временные рамки и условия деятельнос­ти студента, навязанные извне, приводят к чрезмерному фатализму и обесцени­ванию своих достижений. Бдительность же, как продуктивный копинг, помогаю­щий принимать взвешенные решения, и способность находиться в процессе ре­ализации намерения необходимое время являются теми факторами, которые спо­собствуют снижению прокрастинации.

Существуют различия в наборе пре­дикторов прокрастинации у трех групп испытуемых. У спортсменов индиви­дуальных видов спорта значимым пре­диктором является ориентация на негативное прошлое, что может быть выз­вано высоким уровнем эмоционального и физического напряжения и обесце­ниванием собственных результатов по сравнению с результатами других спор­тсменов. У спортсменов командных видов спорта значимыми предиктора­ми являются ориентация на негативное прошлое, контроль за действием при планировании и контроль за действием при реализации, что также может быть объяснено высоким уровнем напряже­ния, а также необходимостью соотнесе­ния своих действий с действиями других членов команды. У студентов значимым предиктором является избегание как не­продуктивный копинг в ситуации при­нятия решения, что может быть вызва­но желанием снизить уровень личной ответственности за счет перекладыва­ния ее на других людей, а также излиш­не уровнем фатализма.

В спорте высших достижений спор­тсмен регулярно сталкивается с жест­кими временными рамками, серьезным напряжением, вызванным большими нагрузками и оцениванием результата и процесса деятельности по сравнению с другими спортсменами. Все это ска­зывается на продуктивности деятель­ности спортсмена и может вызывать прокрастинацию, которая негативно сказывается на результатах и самооцен­ке спортсмена. Высокий уровень про­крастинации, тенденция к откладыва­нию как решений, так и заданий, ставит перед психологами серьезную задачу – снижение уровня прокрастинации как фактора, препятствующего успешно­сти спортсмена и поиск предикторов и причин данного поведения, поскольку подобные деструктивные формы пове­дения могут оказывать негативное вли­яние не только на процесс спортивной карьеры спортсмена, но и на всю его дальнейшую жизнь.

Литература:

Большой психологический словарь / под ред. Б.Т. Мещерякова, В.П. Зинченко. Санкт_Петербург : Прайм-ЕВРОЗНАК, 2003.

Варваричева Я.И. Психологические механизмы феномена лени / Я.И. Варваричева // Материалы докладов XIV Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов». – Москва :Издательский центр факультета журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова, 2007.

Варваричева Я.И. Феномен прокрастинации: проблемы и перспективы исследования / Я.И. Варваричева // Вопросы психологии. – 2010. – № 3.

Гесиод. Теогония. Труды и дни. Щит Геракла / Гесиод. – Москва, 2001.

Ильин Е.П. Работа и личность. Трудоголизм, перфекционизм, лень / Е.П. Ильин. – Москва : Питер, 2011.

Ипполитова Е.А. Особенности временной перспективы студентов с высоким уровнем учебной прокрастинации / Е. А. Ипполитова // Молодой ученый. – 2013. – № 11.

Ковылин В.С. Теоретические основы изучения феномена прокрастинации / В.С. Ковылин // Личность в меняющемся мире: здоровье, адаптация, развитие. – 2013. – № 2.

Корнилова Т.В. Мельбурнский опросник принятия решений: русскоязычная адаптация // Психологические исследования. – 2013. – Т. 6. – № 31. – С. 4.

Посохова С.Т. Лень: психологическое содержание и проявления // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 12: Психология. Социология. Педагогика. –2011. – № 2.

Практикум по психологии состояний : учеб. пособие / под ред. проф. О.А. Прохорова. – Санкт-Петербург : Речь, 2004.

Сырцова А. Адаптация опросника временной перспективы личности Ф. Зимбардо / А. Сырцова, Е.Т. Соколова, О.В. Митина // Психологический журнал. – 2008. – Т. 29. – № 3. – С. 101-109.

Тащилина Е.А. Исследование прокрастинации и перфекционизма у студентов университета различных направлений подготовки : диссертация магистра психологии. – Екатеринбург: Уральский Федеральный Университет им. Б.Н. Ельцина, 2014.

Фьоре Н. Легкий способ перестать откладывать дела на потом. – Москва : Манн, Иванов и Фербер, 2013.

Хекхаузен Х. Психология мотивации достижения / Х. Хекхаузен. – Санкт-Петербург : Речь, 2001.

Шапкин С.А. Экспериментальное изучение волевых процессов / С.А. Шапкин. – Москва, 1997.

Beswick G., Rothblum E., Mann L. Psychological antecedents of student procrastination // Australian Psychologist. – 1988. – 23. – 207-217.

Burka J.B., Yuen L.M. Procrastination: Why you do it, what to do about it, Reading, M.A. Addison-Whesley, 2008.

Costa P.T.J., McCrae R.R., Dye D.A. Facet scales for agreeableness and conscientiousness: a revision of the NEO personality inventory // Personality and Individual Differences. 1991. – 12. – 887-898.

Ellis A., KnausW.J. Overcoming procrastination. – N.Y.: Signet Books,1997.

Ferrari J., Emmons R. Procrastination as revenge: do people report using delays as a strategy for vengeance. – Psychological Science– 1994. – vol 17. – No. 4.

Ferrari J.R., Johnson J.L., Mc Cown W.G. Procrastination and task avoidance: theory, research and treatment. – N.Y.: Plenum Press, 1995.

Ferrari J. Psychometric validation of two procrastination inventories for adults: Arousal and avoidance measures // Journal of Psychopathology and Behavioral Assessment. – 1992. – 14. – 97-110.

Haycock L., McCarthy P., Skay C. Procrastination in college students: The role of self-e cacy and anxiety // Journal of Counseling & Development. – 1988. – 76. – 317-324.

Hill M., Hill D., Chabot A., Barrall J. A survey of college faculty and student procrastination // College Student Personnel Journal. – 1978. – 12. – 256-262.

Kanfer F.H., Phillips J. Learning Foundations of Behavior Therapy. – Wiley 1970.

Kuhl J. A theory of action and state orientations // J. Kuhl & J. Beckmann (Eds.), Volition and personality: Action versus state orientation. – Toronto: Hogrefe & Huber, 1994а. – pp. 9-46.

Lay C. At last, my research article on procrastination // Journal of Research in Personality. – 1986. – 20. – 474-495.

Lay C. Trait procrastination and the perception of person-task characteristics // Journal of Social Behavior and Personality. – 1992. – 7. – 483-494.

Lay C., Schouwenburg H. Trait procrastination, time management, and academic behavior // Journal of Social Behavior and Personality. 1993. – 8. – 647- 662.

Lay C., Silverman S. Trait procrastination, anxiety, and dilatory behavior // Personality and Individual Differences. – 1996. – 21. – 61-67.

Mayers A. Anxiety and the group // Journal of Nervous and Mental Disease. – 1946. – 103. – 130-136.

McCown W., Petzel T., Rupert P. Personality correlates and behaviors of chronic procrastinators // Personality and Individual Differences. – 1987. – 11. – 71-79.

Milgram N.A., Batory G., Mowrer D. Correlates of academic procrastination // J.of School Psychol. – 1993. – V. 31.

Morris E., Surber C., Bijou S. Self-versus instructor-pacing: Achievement, evaluations, and retention // Journal of Educational Psychology. 1978. – 70. – 224-230.

Nguyen B., Steel P., Ferrari J.R. Procrastination’s Impact in the Workplace and the Workplace’s Impact on Procrastination // International Journal of Selection and Assessment. – 2013. – V. 21. – N. 4.

Pychyl T.A. et al. Five days of emotion // J. of Soc. Behav. and Personality. – 2000. –V. 15. – N 5.

Rothblum E., Solomon L., Murakami J. Affective, cognitive, and behavioral differences between high and low procrastinators // Journal of Counseling Psychology. 1986. – 33. – 387-394.

Rubin T.I. Compassion and Self-Hate: An Alternative to Despair Publisher: Touchstone; 1st Touchstone edition, 1998.

Senecal C., Lavoie K., Koestner R. Trait and situational factors in proctastination: An interactional model // J. of Soc. Behav. And Personality. – 1997. – V. 12. – N. 4.

Solomon L., Rothblum E. Academic procrastination: Freqency and cognitive-behavioral correlates // Journal of Counseling Psychology. – 1984. – N. 31 (4). – 503-509.

Specter M.H., Ferrari J.R. Time orientations of procrastinators: Focusing on the past, present, or future // J. of Soc. Behav. and Personality. – 2000. – V. 15. – N 5.

Tice D., Baumeister R. Longitudinal study of procrastination, performance, stress, and health: The costs and benefits of dawdling // Psychological Science. – 1997. – 8. – 454-458.

Waitley D., Witt R. The Joy of Working: The 30-Day System to Success, Wealth, and Happiness on the Job, 1995.

Weiner B. A theory of motivation for some classroom experiences // Journal of Educational Psychology. 1979. – 71. – 3-25.

Wesley J. Efects of ability, high school achievement, and procrastinatory behavior on college performance // Educational and Psychological Measurement. – 1994. – 54. – 404-408.

Zimbardo P.G., Boyd J.N. Putting time in perspective: A valid, reliable individual-differences metric // Journal of Personality and Social Psychology. – 1999. – № 77.