К вопросу о необходимости определения понятия «жестокое обращение с ребенком».

Коваль Наталья В.

К числу явлений общественной жизни, вызывающих живой инте­рес различных специалистов, относится «жестокое обращение с ребен­ком». И это неслучайно, ведь по данным статистики ежегодно свыше 100 тысяч несовершеннолетних регистрируются в качестве потерпевших от различных пре­ступных посягательств. В последние годы наблюдается рост числа преступлений, совершенных против семьи и несовершеннолетних: в 2008 г. - 53.386, в 2009 г. - 61.147, в 2010 г. - 66.218, в 2011 г. - 73.970, в 2012 г. - 75.731, в 2013 - 78.086, что на 46% выше чем в 2008 г. При этом, в струк­туре указанных преступлений второе ме­сто по распространенности после злостного уклонения от уплаты алиментов (ст. 157 Уголовного кодекса Российской Федерации - далее УК РФ) занимает неиспол­нение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего, соединенные с жестоким обращением с ним (ст. 156 УК РФ).

Число преступлений рассматривае­мой категории за последние пять лет со­кратилось на 40% и составило в 2013 году 2854. Однако данные показатели сов­сем не утешают, поскольку они демонстрируют тенденцию к высокому уровню латентности, характерную для престу­плений, связанных с жестоким обраще­нием с детьми. В связи с этим, хотелось бы обратить внимание на скрываемую часть таких преступлений, выделенную в классификации, предложенной А.И. Долговой (Криминология, 2010, С. 145). Это преступления, которые стали известны правоохранительным органам, но по ряду причин не попали в данные уголовной статистики. Э.Ф. Побегайло на­зывал такую латентность искусственной, порожденной действиями правоохранительных органов, не регистрировавших заявления потерпевших либо не возбуждавших по ним уголовных дел (Побегайло, 2008, С. 380). В.В. Лунеев писал, что такое сокрытие преступлений долж­но расцениваться как наиболее опасная манипуляция, так как оно совершается из карьеристских, корыстных и иных не служебных мотиваций и серьезно под­рывает доверие граждан к правоохрани­тельным органам и к государству в целом (Лунеев, 1996, С. 40). На практике органы предварительного следствия и дознания, в силу несовершенства уголовного зако­нодательства, а порой из-за собственной некомпетентности и отсутствия желания расследовать довольно сложную для доказательства категорию уголовных дел о преступлениях, подпадающих под при­знаки ст. 156 УК РФ, часто выносят неза­конные, необоснованные постановления об отказе в возбуждении уголовного дела или о прекращении производства по делу на различных основаниях (Пристанская, 2011), что позволяет виновным избе­жать ответственности. Основаниями для принятия таких процессуальных реше­ний, как правило, служит ошибочная или преднамеренно неправильная квалифи­кация действий лиц, виновных в совершении жестокого обращения с детьми. Наиболее часто встречаются ситуации, когда деяние при наличии явных при­знаков состава преступления, предусмо­тренного ст. 156 УК РФ, квалифицируется как административное правонарушение, предусмотренное ст. 5.35 КоАП РФ.

В качестве примера подобных наруше­ний приведем выдержки из постановле­ния об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенного и.о. дознавателя Хим­кинского ОВД в рамках проверочного ма­териала № 855/1030, где указано, что «гр. М, проживая совместно со своей дочерью Ч.А. и сожителем С, длительное время не работает, злоупотребляет спиртными напитками, в состоянии алкогольного опья­нения подвергала ребенка физическим наказаниям. Ч.А. приходила в школу со следами побоев, ребенок неухожен. Мать воспитанием ребенка не занимается, что подтверждается администрацией школы №... и классным руководителем Т. Однако сама М. факты избиения своего ребенка не подтверждает, свидетелей и очевидцев избиения установить не представилось воз­можным. В возбуждении уголовного дела в отношении М. по признакам преступ­ления, предусмотренного ст. 156 УК РФ, отказать по ч. 1 п. 2 ст. 24 УПК РФ. В дей­ствиях М. усматриваются признаки адми­нистративного правонарушения ст. 5.35 КоАП РФ»[1].

Подобные постановления не являют­ся единичными, их количество доста­точно велико, что обуславливает рост числа показателей о привлечении к ад­министративной ответственности родителей или иных законных представите­лей за неисполнение ими обязанностей по содержанию и воспитанию ребен­ка по ст. 5.35 КоАП РФ. В 2013 году их было зарегистрировано 443 429, что хоть и незначительно (на 3%), но выше аналогичного показателя за 2012 год (430.079). Одной из причин такой ситу­ации является, в том числе, и отсутствие легального определения понятия «же­стокое обращение с ребенком».

Юридическое понятие «жестокое обра­щение с детьми» впервые было употребле­но в нормах семейного права в статье 59 Кодекса о браке и семье РСФСР 1969 года в качестве основания для лишения роди­тельских прав. Однако само содержание указанного понятия Кодекс не раскрывал. Для практического применения его официальное толкование закрепил Пленум Верховного Суда СССР в п. 14 Постановления от 07 декабря 1979 г. № 9 «О практике применения судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспита­нием детей». Пленум указал, что жестокое обращение с детьми может проявляться в физическом или психическом насилии, применении недопустимых приемов вос­питания, унижении человеческого досто­инства детей и т.п.

В настоящее время в семейном пра­ве жестокое обращение с детьми при­знается наиболее опасным видом злоу­потребления родительскими правами и является безусловным основанием для применения крайней меры ответствен­ности - лишения родительских прав. При этом, в соответствии с разъяснени­ями, содержащимися в п. 11 Постановле­ния Пленума Верховного Суда РФ от 27 мая 1998 г. № 10 «О применении судами законодательства при разрешении спо­ров, связанных с воспитанием детей», «жестокое обращение с детьми может проявляться не только в осуществлении родителями физического или психического насилия над ними, либо в поку­шении на их половую неприкосновен­ность, но и в применении недопустимых способов воспитания (в грубом, прене­брежительном, унижающем человече­ское достоинство обращении с детьми, оскорблении или эксплуатации детей)».

Пленум, таким образом, указал, что формами проявления «жестокого обра­щения с детьми» являются:

• физическое насилие;

• психическое насилие;

• покушение на половую неприкосно­венность;

• применение недопустимых способов воспитания.

Здесь следует заметить некоторое расхождение в выделении форм прояв­ления жестокого обращения с ребенком, по сравнению с разъяснениями преды­дущего Пленума Верховного Суда от 07 декабря 1979 г., в котором «покушение на половую неприкосновенность» от­дельно не выделялось. Между тем, такой подход не согласуется с существующи­ми стандартами международного права по вопросу определения форм «жесто­кого обращения с ребенком». В Конвен­ции ООН «О правах ребенка» (Конвен­ция..., 1989) к ним относят:

• все формы физического или психоло­гического насилия, оскорбления или злоупотребления, отсутствия заботы или небрежного обращения, грубого обращения или эксплуатации, включая сексуальное злоупотребление (п. 1 ст. 19);

• экономическую эксплуатацию и при­влечение несовершеннолетнего к любым работам, представляющим опасность для его здоровья или слу­жащим препятствием в получении им образования, либо наносящим ущерб его здоровью и физическому, умствен­ному, духовному, моральному и соци­альному развитию (п. 1. ст. 32);

• все формы сексуальной эксплуатации и сексуального совращения (ст. 34);

• другие формы эксплуатации, нанося­щие ущерб любому аспекту благосо­стояния ребенка (ст. 36).

Имеющееся несоответствие между ука­занными стандартами международного права и разъяснениями Верховного Суда РФ, содержащимися в Пленуме от 27 мая 1998 г. № 10, можно объяснить только тем, что этот вопрос рассматривался Верхов­ным Судом РФ с позиций отраслевой спе­цифики данного термина, в рамках семей­но-правовой ответственности.

Вместе с тем, термин «жестокое об­ращение с детьми» активно использу­ется не только в нормах семейного за­конодательства, он применяется также в Уголовном кодексе Российской Феде­рации (далее УК РФ) и других норматив­ных актах федерального и ведомствен­ного значения [2]. Однако, несмотря на его активное использование в нормативно-­правовом обороте Российской Федерации, законодательное определение это­го термина до сих пор отсутствует. Такой пробел создает проблемы при толкова­нии и применении данного понятия на практике. Особенно остро данный во­прос стоит в практике применения уго­ловного законодательства, в которое впервые со времен кодификации введе­на статься 156 УК РФ, предусматриваю­щая ответственность за неисполнение обязанностей по воспитанию несовер­шеннолетнего, в которой обязательным объективным признаком преступления является способ его совершения - «же­стокое обращение с ребенком».

Правильно определяли данную про­блему А. Дьяченко и Е. Цымбал. Они пи­сали, что отсутствие в ст. 156 УК РФ чет­кого и однозначного определения, что есть жестокое обращение с несовершеннолетним с точки зрения уголовного, а не семейного права, затрудняет приме­нение данной нормы на практике (Дья­ченко, Цымбал, 1999).

Нельзя, на наш взгляд, согласить­ся с авторами лишь в том, что пробле­ма определения «жестокого обращения с детьми» рассматривается ими с пози­ций отраслевой специфики. Данное по­нятие носит универсальный характер: жестокъ (от греч. акАпро?) - «немило­сердный», жестокий - очень сильный, превышающий обычную степень, край­не суровый, грубый, беспощадный, бессердечный, безжалостный (Толковый словарь..., 1935, С. 862). Поэтому, содер­жание понятия «жестокое обращение с ребенком» не имеет различий в се­мейном или уголовном праве. Если жестокое обращение с ребенком явилось основанием для лишения родительских прав в рамках семейно-правовой ответ­ственности, то соответствующие мате­риалы должны быть направлены в пра­воохранительные органы для решения вопроса о наличии в действиях лица признаков состава преступления и при­влечении виновного лица к уголовной ответственности [3].

К сожалению, не сложилось общепри­нятого понимания жестокого обращения с несовершеннолетним и в правовой до­ктрине, поскольку ученые, занимающи­еся соответствующей проблематикой, вкладывают в это понятие различное со­держание. При этом, наиболее острую дискуссию в юридической литературе вызывает понимание жестокого обра­щения с несовершеннолетним примени­тельно к ст. 156 УК РФ.

Так, ряд ученых считает, что «жесто­кое обращение» употребляется в качест­ве обобщающего понятия, включающего в себя все формы физического и психи­ческого насилия в семье (Авдеева, 2009, С. 110; Картавчеко, 2008, С. 66). Более того, сторонники этой точки зрения обо­сновывают необходимость замены по­нятия «жестокое обращение» термином «насилие» (Пудовочкин, 2002, С. 187).

На наш взгляд, авторы такого подхода не учитывают, что ограничивать формы жесткого обращения с ребенком всего лишь физическим и психическим на­силием неверно, так как понятие «наси­лие» значительно уже понятия «жесто­кое обращение». Определять жестокое обращение только как физическое или психическое насилие, значит оставлять без должной правовой оценки множест­во других фактов жестокого обращения с ребенком, которые по своему характе­ру не носят насильственного характера, однако, по сути, являются не менее об­щественно опасными и причиняют ре­бенку не меньше вреда, чем примене­ние различного рода насилия и должны быть уголовно наказуемыми.

Надо признать, что вышеупомяну­тая позиция не получила значительного распространения. Все-таки большинст­во специалистов обоснованно пола­гают, что жестокое обращение с несовершеннолетним имеет гораздо более широкий спектр проявлений и не может быть ограничено только физическим и психическим насилием. В частности, в юридической литературе к жестоко­му обращению с детьми предлагается относить пренебрежение основными интересами и нуждами ребенка (При­станская, 2003, С. 24-25) и иные недо­пустимые способы воспитания (Веред, 2004, С. 74; Белов, 2002, С. 57.), эксплу­атацию несовершеннолетнего (Гордейчик, 2008, С. 12), унижение его чело­веческого достоинства, оскорбление (Гордейчик, 2008, С. 12; Довголюк, 2009, С. 13), сексуальные домогательства (Ве­ред, 2004, С. 74; Эмирбекова, 2006, С. 42). В то же время, существует и иная точка зрения, согласно которой сексуальное насилие нецелесообразно выделять в ка­честве самостоятельной формы жесто­кого обращения с детьми, поскольку оно напрямую соприкасается с физическим насилием (Авдеева, 2009, С. 104).

На наш взгляд, правильной является позиция О.В. Пристанской, которая под жестоким обращением с ребенком пред­лагает понимать:

1. само по себе невыполнение или не­надлежащее выполнение (т.е. не в пол­ном объеме выполненная обязанность или злоупотребление обязанностями) обязанностей по воспитании ребенка, совершенное как путем действия, так и бездействия, которое по своему ха­рактеру и причиняемым последствиям носит жестокий характер: лишение питания, обуви и одежды, невыполнение элементарных гигиенических норм, не­выполнение рекомендаций и предписа­ний врача по лечению ребенка и др.;

2. активные действия, грубо нарушаю­щие основные обязанности субъекта воспитательной деятельности, состо­ящие в применении к ребенку недо­пустимых (в правовом и нравственном смысле) методов воспитания и обращения - сюда относятся все виды физического, сексуального и психического насилия над детьми (Пристанская, Основания... , С. 52).

Как несложно заметить, основная про­блема с определением понятия «жесто­кое обращение с несовершеннолетним» заключается в наличии разнообразных форм и видов его проявления. Так, ис­следование материалов уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 156 УК РФ, показало, что в судебной практи­ке жестоким обращением с несовершен­нолетним признаются такие деяния, как: побои; оскорбления; словесные униже­ния чести и достоинства; ограничение свободы; отказ в надлежащем питании; не предоставление постоянного места жительства, нормальных санитарно-бытовых условий, надлежащей одежды, средств гигиены, лекарств; грубое нарушение режима дня, обусловленного пси­хофизическими потребностями детей; лишение сна, отдыха; спаивание ребен­ка алкоголем; оставление в опасности; выстригание волос клочьями; облива­ние холодной водой; принуждение к за­нятиям спортом (отжиматься до потери сознания или пока кровь носом не пой­дет); разглашение о ребенке сведений о его постыдных поступках; попуститель­ство сожителям или другим членам се­мьи в причинении физической боли, телесных повреждений или нравствен­ных страданий ребенку; натравливание на ребенка собаки; отсутствие заботы о физическом, психическом и нравствен­ном развитии ребенка; вовлечение его в совершение преступлений и иных ан­тиобщественных поступков; употребле­ние при ребенке внутривенно наркоти­ческого средства и др.

Р.Г Тляумбетов считает, что жестоким обращением с несовершеннолетним яв­ляется нанесение физического, психи­ческого, морально-психологического вреда несовершеннолетнему, который выражается в причинении ему силь­ной боли, физических и нравственных страданий путем длительного лишения пищи, питья, тепла, либо при оставле­нии в помещении или во вредных для здоровья условиях, лишении его одежды и крова, медицинской помощи и т.п. (Тляумбетов, 2006, С. 8).

Аналогичной точки зрения придер­живается Э.И. Челябова. Она предлага­ет понимать под жестоким обращением с ребенком «совершение в отношении него действий, носящих характер муче­ния или истязания, с применением фи­зического, психического, сексуально­го насилия, а равно систематического унижения человеческого достоинства несовершеннолетнего или применения недопустимых способов воспитания, если это деяние причинило вред физи­ческому и психическому здоровью не­совершеннолетнего, его нравственному развитию и нормальному процессу фор­мирования личности» (Челябова, 2006, С. 9). Сходным образом определяет рассматриваемое понятие и А.Е. Волкова, подчеркивая, что «жестокое обращение с детьми является сложным биопсихо- социальным явлением, включающим в себя физическое, психическое и соци­альное насилие с прямым и косвенным ущербом для нормального развития личности» (Волкова, 1996, С. 42).

Изложенные подходы, безусловно, интересны, однако вряд ли их можно признать правильными, поскольку ав­торы в основу соответствующего опре­деления предлагают включать формализованные признаки, а использование оценочных формулировок (например, «сильная боль», «физические и нравст­венные страдания», «нормальное раз­витие» и т.п.) создает для практических работников дополнительные сложно­сти квалификационного характера, так как не понятно, какими критериями при доказывании данных последствий они должны будут руководствоваться.

Очевидно, что имеющееся разнообра­зие форм и проявлений жестокого об­ращения с детьми делает невозможным их объединение в исчерпывающий пе­речень в рамках определения. В связи с этим представляет интерес мнение ряда ученых, которые считают возможным обращение с несовершеннолетним при­знавать жестоким только при условии на­ступления общественно-опасных послед­ствий. Но, определять понятие «жестокое обращение с несовершеннолетним» исключительно с учетом общественно­опасных последствий нецелесообразно. Подобные последствия могут носить отсроченный характер и не иметь явно­го проявления. Кроме того, иногда они бывают временно обусловленными, а значит, и не сразу установленными, что ведет к возникновению угрозы безнака­занности виновных и оставления детей без необходимой уголовно-правовой за­щиты. Так, например, к числу отдаленных последствий жестокого обращения с ребенком относятся нарушения его физического и психического развития, различные соматические заболевания, личностные и эмоциональные наруше­ния, социальные последствия (Сафроно­ва, Цымбал, 1993).

В связи с этим приведем справедли­вое мнение Н.Ф. Кузнецовой. Она писа­ла, что известную специфику некоторых составов преступлений, весьма неудачно называемых «формальными» и непра­вильно толкуемых как беспоследствен- ные, обуславливают два обстоятельст­ва: а) нематериальный (политический, моральный, духовный) характер ущер­ба и б) отсутствие разрыва во времени и пространстве между действием и последствием. В составах этих преступле­ний (к которым относится и ст. 156 УК РФ - прим. Н.В. Коваль) преступное по­следствие есть и является обязательным признаком состава преступления, но не подлежит специальному доказыва­нию судом, так как автоматически опре­деляется с установлением признаков оконченного действия или бездействия (Кузнецова, 2003, С. 60-61).

Приведенный обзор доктриналь­ных позиций показывает, что вопрос о формах и проявлениях жестокого об­ращения с несовершеннолетними, как и попытки сформулировать это поня­тие, имеют в юридической науке край­не неоднозначные решения. Признавая значительный вклад всех упомянутых специалистов в разработку проблем же­стокого обращения с детьми, следует отметить, что предложенные ими подходы все же не лишены некоторых недостат­ков, которые мы постарались выше прокомментировать.

Между тем, с нашей точки зрения, данную задачу можно решить посред­ством формально-материального опре­деления. Поскольку охватить все возни­кающие формы жестокого обращения с несовершеннолетними возможно только посредством формально-матери­ального определения, которое сочетает открытый перечень наиболее распро­страненных его проявлений (формаль­ный признак) с альтернативным ука­занием на последствия (материальный признак), наступление которых свидетельствует о применении жестокости по отношению к ребенку.

Ввиду отсутствия законодательного определения «жестокое обращение с несовершеннолетним» и разъяснений Вер­ховного Суда Российской Федерации в рамках уголовного судопроизводства, в следственно-судебной практике также сложились неоднозначные представле­ния о данном феномене. Ее анализ по­зволил нам выделить следующие формы жестокого обращения с ребенком:

1. Физическое или психическое наси­лие. Примером его могут служить ма­териалы уголовного дела №10-14/12, рассмотренного Шахтинским город­ским судом Ростовской области в отношении Е.С. «Указанное лицо, явля­ясь отцом двум несовершеннолетним М. и Н., жестоко обращалось со сво­ими детьми: неоднократно, находясь в состоянии алкогольного опьянения, руками и ногами наносило те­лесные повреждения своим детям по различным частям тела, оказывало от­рицательное влияние на психическое состояние детей, систематически же­стоко избивая свою жену О. на глазах у детей, причиняя им тем самым глу­бокие страдания и лишая их полно­ценного сна и отдыха».

2. Оставление в опасности. Эту форму жестокого обращения с несовершен­нолетним можно проиллюстрировать материалами уголовного дела в отно­шении М.А. «В период с 12.11.2011. по 09.12.2011, имея на иждивении мало­летнего ребенка мужского пола, родив­шегося у нее 12.11.2011, будучи обя­занной осуществлять надзор за своим сыном, ненадлежащим образом испол­няла возложенные на нее ч. 1 ст. 63 Се­мейного Кодекса РФ обязанности по воспитанию детей, не заботилась о его здоровье, физическом, психическом развитии, жестоко обращалась с ним, а именно: не подала сведения о ребенке в органы ЗАГС, не дала ему имени, не обеспечила ему постоянного места жительства, надлежащий уход, режим дня и кормления, соответствующий его возрасту, систематически с момен­та его рождения, находясь с ним по месту проживания малознакомых лиц в антисанитарных условиях, не обеспе­чила ему, с учетом наличия при рождении диагноза «Гепатит», надлежащего медицинского наблюдения, особенно на первом месяце его жизни, подвер­гая, таким образом, его опасности раз­вития и прогрессирования имеющего­ся заболевания и опасности заражения другими инфекционными заболевани­ями, злоупотребляла алкогольными напитками и суррогатами алкоголя, при этом кормила ребенка грудным моло­ком, подвергая его опасности интоксикации алкоголем.

   07.12.2011, около 20 час. М.А. пришла с ребенком к ранее неизвестным ей лицам для совместного употребления спиртных напитков в пункт приема вторичного сырья, расположенный по адресу: ..., ул. ... д..., корп...., где находи­лась с ребенком до 10 час. 09.12.2011. При этом в течение указанного перио­да, находясь с ребенком в антисанитарных условиях, употребляла спиртные напитки, кормила ребенка грудным молоком. Оставила его без надлежаще­го присмотра в помещении с темпера­турой воздуха не более + 15 градусов Цельсия в одежде, не соответствующей температурному режиму помещения. В результате указанных действий в пери­од времени с 01 час. 00 мин. до 04 час. 00 мин. 09.12.2011 в указанном поме­щении наступила смерть младенца от переохлаждения организма».

3. Посягательства на половую неприкос­новенность. Сексуальные потребности посягающего лица могут быть удовлет­ворены и без применения физического или психического насилия к детям. Пре­ступник, основываясь на возрастной неосведомленности ребенка и отсутствии у него понимания значения и характера совершаемых действий, может добить­ся достижения своих низменных целей другими способами (например: путем уговоров, обещаний, дарения подарков и др.). Хотя и по данному вопросу су­ществует достаточное количество правоприменительных проблем (Романов, 2013, С. 16-25). Даже, несмотря на то, что такие действия будут лишены насиль­ственной окраски, они все равно квалифицируются как посягательства на половую неприкосновенность ребен­ка, что в целом соответствует междуна­родно-правовому пониманию данного вопроса, где согласие, данное несовершеннолетним, не достигшим установ­ленного законом возраста, считается недействительным, а половые контак­ты взрослого лица с таким ребенком приравниваются к сексуальному насилию (Рекомендация... , 2002). Так, напри­мер, «дата обезличена г., примерно в 18 час. 00 мин., И., (дата обезличена года рождения), будучи лицом, достигшим 18-летнего возраста, находясь в кори­доре 2-го этажа муниципального обра­зовательного учреждения (МОУ) гимназии Номер обезличен, расположенного по адресу: ... , ... , Октябрьский пр-т, ... , уви­дел М., (дата обезличена года рожде­ния), то есть, заведомо осознавал, что последняя не достигла 12-летнего воз­раста по физическим данным и внешнему виду, и у него возник преступный умысел, направленный на совершение развратных действий без применения насилия в отношении несовершеннолетней М., в целях удовлетворения сво­их половых потребностей. В целях реа­лизации своего преступного умысла, И. подошел к М., которая в этот момент находилась без присмотра родителей или кого-либо из педагогического коллек­тива гимназии, и в целях вызова дове­рия для облегчения исполнения своих преступных намерений, стал с ней раз­говаривать и имитировать воспитатель­ный процесс в игровой форме, тем са­мым, вызывая интерес ребенка к себе. Далее, действуя в осуществление своего преступного умысла, И. зашел в поме­щение общественного мужского туале­та, расположенного на 2-м этаже дан­ного учебного учреждения, продолжая имитировать игровой процесс, позвал за собой М.. Последняя, не догадыва­ясь об истинных преступных намере­ниях И., а также в силу своего малолет­него возраста и, думая, что И. не может причинить ей никакого вреда, прошла в помещение общественного мужского туалета, где в это время И. находился в освещенной части туалета лицом к ней, с расстегнутым брючным ремнем оде­тых на нем брюк. И., увидев подошед­шую к нему М., в очередной раз, позвав ее к себе, расстегнул пуговицу и мол­нию на своих брюках, которые приспу­стил вместе с трусами вниз, тем самым, обнажив свои половые органы, которые он при этом открыто демонстри­ровал, после чего в присутствии М. стал их активно стимулировать, путем дер­гания полового члена, сжав его своими руками, испытывая при этом половое удовлетворение, проявляющееся в спе­цифических признаках мимики лица, издаваемых звуках и телодвижениях. Затем, в продолжение своих преступ­ных намерений, в целях усиления сво­его возбуждения, И., осознавая, что сво­ими действиями совершает развратные действия в отношении М., попросил по­следнюю потрогать своими руками его половой член, находящийся в эрегиро­ванном состоянии. Однако М., не пони­мая характер и значение совершенных в отношении нее противоправных дей­ствий, отказалась совершать указанные действия и ушла из помещения общест­венного мужского туалета[4].

4. Вовлечение в совершение преступле­ний или иных антиобщественных де­яний. Приведем пример: ДД.ММ.ГГГГ, примерно в 18 часов 00 минут, ФИО1 находясь в <данные изъяты> распо­ложенном по адресу: <адрес> с не­совершеннолетней ФИО11, 1993 г.р., родителем которой она является, с воз­ложением обязанности по воспитанию последней, ФИО1, имея умысел, направ­ленный на вовлечение несовершенно­летнюю в совершение преступления, путем обмана, воспользовавшись своим возрастным преимуществом, предложи­ла ФИО11 совершить хищение чужого имущества путем обмана из торгового зала <данные изъяты> обманув послед­нюю, что совершаемые ими действия по переклейке этикеток со штрих-кодом с дешевого товара на более доро­гой товар не является преступлением, с чем ФИО11 согласилась. Таким обра­зом, ФИО1 сознательно вовлекла несо­вершеннолетнюю ФИО11 в совершение преступления, предусмотренного ч.3 ст. 30, ч.2 ст. 159 УК РФ, оказав на неокреп­шую психику несовершеннолетней раз­вращающее воздействие, и, обманув относительно юридической оценки их действий[5].

5. Сексуальная эксплуатация, т.е. вовле­чение несовершеннолетнего в за­нятие проституцией или прину­ждение к продолжению занятия проституцией, использование несовершеннолетнего для занятия про­ституцией либо в целях изготовления порнографических материалов или предметов. Например, «дата обезличена, Д., действуя во исполнение общего с А. преступного умысла, согласно рас­пределенным ролям, с целью последу­ющего вовлечения в занятие проституцией, познакомился возле станции метро. с несовершеннолетним О., который сообщил Д., что ему (О.) 16 лет. В тот же день, Д. привез О. в квартиру, где познакомил с А., которому он (О.) также сообщил, что является несовершеннолетним. После этого Д. и А. предложили О. путем обещаний материальных благ заниматься проституцией за денежное вознаграждение, на что последний со­гласился. Действуя в продолжение об­щего преступного умысла, согласно распределенным ролям, А. в конце авгу­ста ... года, с целью последующего раз­мещения фотографий несовершеннолетнего О. на сайтах знакомств в сети Интернет, произвел фотографирование несовершеннолетнего О. После чего Д., действуя в продолжение общего пре­ступного умысла, обработав получен­ные фотографии, разместил их на сай­тах знакомств для связи с клиентами, в целях осуществления несовершенно­летним О. занятий проституцией. За­тем, несовершеннолетний О., в период с августа по ноябрь ... года, совершал за­нятие проституцией, то есть система­тически вступал в половые отношения за денежное вознаграждение. Получен­ные за оказание интимных услуг денеж­ные средства распределялись согласно достигнутой ранее договоренности, а именно: 50% денежных средств - О.; 50% денежных средств - Д. и А. [6]»

6. Экономическая эксплуатация, т.е. при­менение труда несовершеннолетнего в области, вредной для его нравст­венности и здоровья или опасной для жизни или, могущей повредить его нормальному развитию, а так­же использование труда несовершеннолетних, не достигших минималь­ного возраста для приема на работу. Так, например, «О.С. в . году оформи­ла опекунство над сестрой и братом К. и Н. Они переехали на постоян­ное место жительства к О.С., где про­живали до мая ... года. Проживали в двухэтажном доме, принадлежащем О.С. Кроме них и О.С. в доме прожива­ли муж О.С. и их малолетние дети. На пятый день их пребывания в доме О.С. сказала К., чтобы она вынесла мусор, на что она ответила, что не знает, куда именно надо вынести мусор. О.С. по­дошла к ней и ничего не говоря, схва­тила рукой за шею, с силой сдавила и повела, то есть потащила ее из комна­ты, при Н. назидательным тоном стала ей пояснять, где находится место, куда нужно выбрасывать мусор, и с этого дня их жизнь превратилась в «ад». На холодильнике в кухне был прикреплен лист белой бумаги формата А4, где О.С. написала определенное количество ударов ремнем за проступки, обозна­чила брату и сестре «определенный фронт работ», за невыполнение кото­рых они будут наказаны. В их обязан­ности входило: Н. должен был кормить кур, а также ухаживать за домашними животными и птицей, выбрасывать му­сор, закрывать или открывать ворота, когда О.С. приезжала или выезжала со двора дома на своем автомобиле, уби­рать в бане, подметать двор; К. должна была готовить собаке еду, кормить ее, мыть окна и подоконники в доме, по­ливать цветы, мыть за всеми членами семьи посуду, полы во всем доме, гла­дить белье, закладывать в стиральную машинку грязное белье, а при необходимости белье стирать вручную, а так­же в случае необходимости готовить еду всем членам семьи или гостям, которых приглашала О.С. Когда О.С. обо­значила их обязанности, она также заявила, что никто с них кроме всего прочего не снимает ответственности за хорошую учебу и прилежное пове­дение, то есть она сказала им, что они также будут наказаны, если будут поступать жалобы со школы.

О.С. была признана виновной по ст. 156 УК РФ и п.п. «а», «г», «д» ч. 2 ст. 117 УКРФ [7]».

Следует еще раз подчеркнуть, что вы­шеуказанные проявления жестокого об­ращения с детьми не исчерпывают со­держание рассматриваемого понятия, поскольку, как показывает практика, жестокость в отношении несовершен­нолетних может выражаться в самых разнообразных формах, которые объ­ективно невозможно отразить в определенном, закрытом перечне. В связи с этим, альтернативным признаком жестокого обращения с несовершеннолет­ними предлагается признать наступле­ние общественно опасных последствий в виде создания опасности для жизни и здоровья, физического, психического или нравственного развития ребенка.

Верность предлагаемого подхода под­тверждается правоприменительной пра­ктикой, в которой опасность для жизни и здоровья, физического, психического или нравственного развития ребенка учитыва­ется в качестве одного из признаков же­стокого обращения. Так, например, «дата обезличена около 21 часа, в ходе скандала, возникшего между С. и К., находившейся на тот момент в состоянии беременности, С подверг опасности жизнь и здоровье ре­бенка ... года рождения, перевесив его че­рез перила балкона, расположенного на пятом этаже дома. Очевидцами данного происшествия являлись жители дома, выз­вавшие на место происшествия сотруд­ников МЧС и полиции. Суд обоснованно признал указанные действия жестоким обращением с ребенком и квалифициро­вал содеянное по ст. 156 УК РФ [8]».

Для полноценного практического применения понятие «жестокое обра­щение с несовершеннолетним» долж­но быть законодательно определено, поскольку категоризация института как «оценочного» сопряжена с риском чрезмерно широкого или же, напротив, чрезмерно узкого его толкования, ко­торое может повлечь злоупотребления в правоприменительной практике.

С учетом вышеизложенного под «жес­токим обращением с несовершеннолет­ним» предлагается понимать направ­ленные против несовершеннолетнего умышленные деяния (в том числе, используемые в воспитательных целях), которые связаны с физическим или пси­хическим насилием, оставлением в опа­сности, посягательством на половую неприкосновенность, вовлечением в со­вершение преступлений или иных антиобщественных деяний, сексуальной или экономической эксплуатацией, которые создают опасность для его жизни и здо­ровья, физического, психического или нравственного развития.

Данное определение должно найти свое закрепление в нормах УК РФ, по­скольку понятие «жестокое обращение с ребенком» хотя и не имеет отраслевой специфики, все же влечет для виновного уголовно-правовые последствия.

Ссылки на материалы из судебной практики:

1. Приговор Люберецкого городского суда Московской области по уголов­ному делу №I-224/I0 от 25 мая 20I0 г. - Электронный ресурс - Режим до­ступа : https://rospravosudie.com/court-lyubereckij-gorodskoj-sud-moskovskaya- oblast-s/act-I00923699/

2. Приговор по делу №1-422/2010 Лю­берецкого городского суда Мо­сковской области 28 мая 20I0 г. - Электронный ресурс - Режим до­ступа: http://docs.pravo.ru/document/view/I5747920/I28Il695/

3. Приговор Хостинского районного суда г. Сочи от 28 мая 20I2 года. - Электрон­ный ресурс - Режим доступа: http://docs.cntd.ru/document/458945968

4. Приговор по делу № I-I2/20II Мы­тищинского городского суда Москов­ской области от I2 февраля 20I3 г.). Дело: http://судебные решения.рф/bsr/case/4534055.  

5. Федеральный закон Российской Феде­рации от I0 мая I995 г. № 195-ФЗ «Об основах социального обслуживания населения в Российской Федерации» (с послед. изм.) Федеральный закон от I0 декабря I995 года № 195-ФЗ - Электронный ресурс - Режим доступа : http://www.nashepravo.org/index.php?name=Pages&op=page&pid=51

6. Федеральный закон Российской Фе­дерации от 24 июня I999 г. № 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» (с послед. изм.)- Электронный ресурс - Режим досту­па : http://base.garant.ru/I2Il6087/

7. Федеральный закон Российской Феде­рации от 07 февраля 20II г. № 3-ФЗ «О полиции». - Электронный ре­сурс - Режим доступа : http://www.rg.ru/20II/02/07/police-dok.html

8. Постановление Пленума Верховного суда РФ от 27 мая I998 г. № I0 «О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей». - Электронный ресурс - Режим доступа : http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_66270/

Примечания

1.Мы полагаем, что в подобных случаях прокуроры должны использовать свои полномочия, предусмотренные ст. 37 УПК РФ, и самостоятельно возбуждать уголовные дела. Данная позиция прокуратуры будет эффективной мерой не только в криминологическом и в уголовно-правовом значении, но и в соответствии с международными стандартами в области защиты прав детей.

2.Например, в п. 4 ст. 3 Федерального закона Российской Федерации от 10 мая 1995 г. № 195-ФЗ «Об основах социального обслуживания населения в Российской Федерации» (с послед. изм.) он употребляется при определении трудной жизненной ситуации, в которой несовершеннолетним оказывается особый приоритет при предоставлении социальных услуг. В статье 1 Федерального закона Российской Федерации от 24 июня 1999 г. № 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» (с послед. изм.) употребляется при характеристике семьи, находящейся в социально опасном положении, а также по тексту Закона закреплен в нормах, регламентирующих компетенцию органов и учреждений системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних. В ст. 17 Федеральногозакона Российской Федерации от 07 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции» он включен в перечень информации о родителях, которые жестоко обращаются с детьми, в целях формирования и ведения банка данных на указанных лиц.

3.Ввиду того, что вопрос с законодательной регламентацией понятия «жестокое обращение с несовершеннолетним» до настоящего времени так и не разрешен, на практике сотрудники правоохранительных органов, которым приходится квалифицировать действия виновных в преступлениях, связанных с жестоким обращением с детьми, временно могут руководствоваться разъяснениями, данными Пленумом Верховного Суда РФ в постановлении от 27 мая 1998 г. № 10 «О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей». Такой подход вполне оправдан, так как обусловлен универсальностью рассматриваемого понятия.

4.Приговор Люберецкого городского суда Московской области по уголовному делу №1-224/10 от 25 мая 2010 г.

5.Мытищинским городским судом Московской области содеянное было обоснованно квалифицировано по ч. 2 ст. 150 УК РФ как вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления родителем (приговор от 12 февраля 2013 г.). Дело: 1-12/2011 http://судебные решения.рф/bsr/case/4534055. При этом ст. 156 УК РФ, предусматривающая ответственность за неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего, соединенное с жестоким обращением, в подобной ситуации вменению не подлежит, поскольку с учетом правил преодоления конкуренции нормы-части и нормы-целого приоритетом в применении обладает ч. 2 ст. 150 УК РФ как уголовно-правовая норма, с наибольшей полнотой охватывающая содеянное. Тем не менее, вовлечение в совершение преступлений или иных антиобщественных деяний следует с полным основанием считать одной из форм жестокого обращения с детьми, отразив это в определении рассматриваемого понятия, что позволит придать ему единое содержание, не зависящее от отраслевой специфики.

6.Приговор по делу №1-422/2010, Люберецкого городского суда Московской области 28 мая 2010 г.

7.Приговор Хостинского районного суда г. Сочи от 28 мая 2012 года.

8.Приговор мирового судьи судебного участка № 7 Октябрьского района г. Тамбова от 09 июня 2011

Литература:

Авдеева Л.А. Уголовно-правовая охрана семейных отношений: дис. ... канд. юрид. наук. - Саратов, 2009.

Белов В.Ф. Преступления против семьи и несовершеннолетних в аспектах de lege lata и de lege ferenda / В.Ф. Белов. - Москва : РУСАКИ, 2002.

Веред Е.Б. Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего (уголовно-правовой и криминологический аспекты): дис. ... канд. юрид. наук. - Ростов-на-Дону, 2004.

Волкова А.Е. Криминологическая характеристика и профилактика преступлений, связанных с жестоким обращением с детьми: дис. ... канд. юрид. наук. - Москва, 1996.

Гордейчик А.А. Уголовно-правовые и криминологические проблемы борьбы с преступлениями против семьи и несовершеннолетних: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Харабовск, 2008.

Довголюк Н.В. Уголовно-правовая и криминологическая характеристика неисполнения обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего: автореф. дис. . канд. юрид. наук. - Ставрополь, 2009.

Дьяченко А., Цымбал Е. Актуальные проблемы защиты детей от жестокого обращения в современной России // Уголовное право. - 1999. - № 4.

Картавченко В.В. Уголовно-правовые аспекты жестокого обращения с несовершеннолетними: дис. ... канд. юрид. наук. - Краснодар, 2008.

Конвенция ООН «О правах ребенка» 20 ноября 1989 года. - Электронный ресурс - Режим доступа : http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/childcon.shtml

Криминология: учебник / под общ. ред. А.И. Долговой. - 4-е изд., перераб. и доп. - Москва : Норма, Инфра, 2010.

Кузнецова Н.Ф. Избранные труды / Н.Ф. Кузнецова ; предисл. академика В.Н. Кудрявцева. - Санкт-Петербург : Юридический центр Пресс, 2003.

Лунеев В.В. Объективизация криминологических показателей в системе контроля над преступностью // Криминологические и уголовно­правовые идеи борьбы с преступностью. - Москва, 1996. - С. 40.

Никитина А.А. Криминологическая характеристика предупреждения бытового насилия в отношении несовершеннолетних: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Ростов-на-Дону, 2005.

Побегайло Э.Ф. Криминологическая характеристика и предупреждение насильственной преступности // Э.Ф. Побегайло Избранные труды. - Санкт-Петербург : Юридический центр Пресс, 2008.

Пристанская О.В. Законодательное регулирование защиты детей от семейного насилия // Межведомственное взаимодействие и социальное партнерство по защите детей, пострадавших от семейного насилия: науч.-метод. пособ. / под ред. Н.И. Абубикировой, А.А. Каревой, Е.А. Потаповой. - Москва : Недра-Бизнесцентр, 2003.

Пристанская О.В. Основания и виды юридической ответственности за жестокое обращение с детьми в семье // Межведомственное взаимодействие и социальное партнерство по защите детей, пострадавших от семейного насилия: науч.-метод. пособ. / под ред. Н.И. Абубикировой, А.А. Каревой, Е.А. Потаповой. - Москва : Недра-Бизнесцентр, 2003, С. 52

Пристанская О.В. Проблемы применения уголовно-правовых норм, направленных на предупреждение жестокого обращения с несовершеннолетними. 2011. - Электронный ресурс - Режим доступа : http://law.vl.ru/analit/show_a.php?id=256&pub_name=%CF%F0%EE%E1%EB%E5%EC%FB+%EF%F0%E8%EC%E5%ED%E5%ED%E8%FF+%F3%E3%EE%EB%EE%E2%ED%EE-%EF

Пудовочкин Ю.Е. Ответственность за преступления против несовершеннолетних по российскому уголовному праву / Ю.Е. Пудовочкин ; научн. ред. Г.Н. Чечель. - Санкт-Петербург : Юридический центр Пресс, 2002.

Рекомендация Rec (2002)5 Комитета Министров Совета Европы государствам-членам о защите женщин от насилия - Электронный ресурс - Режим доступа : http://www1.umn.edu/humanrts/russian/euro/RRec%282002%295.html

Романов В.Г. Уголовная ответственность за половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста. автореф. дис. . канд. юрид. наук. - Москва, 2013.

Сафронова Т.Я., Цымбал Е.И. Жестокое обращение с детьми и его последствия // Жестокое обращение с детьми: сущность, причины, социально-правовая защита. - Москва, 1993.

Тляумбетов Р.Г. Преступления против семьи: уголовно-правовые и криминологические аспекты: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Челябинск, 2006.

Толковый словарь русского языка / под ред. проф. Д.Н. Ушакова. Т. 1. - Москва, 1935.

Челябова Э.И. Уголовно-правовой и криминологический анализ неисполнения обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего: автореф. дис. . канд. юрид. наук. - Махачкала, 2006.

Шкурихина Н.В. Расследование преступлений, связанных с неисполнением или ненадлежащим исполнением обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего: дис. . канд. юрид. наук. - Барнаул, 2007.

Эмирбекова Э.Э. Преступления против несовершеннолетних и проблемы их профилактики: по материалам Республики Дагестан: дис. ... канд. юрид. наук. - Ростов-на-Дону, 2006.