Утрата приватности: идентичность в условиях технологического контроля

Емелин Вадим Анатольевич Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова

В конце XXвека известный фи­лософ, социолог и культуролог Герберт Маркузе обозначил осо­бую роль технологий в осуществле­нии контроля над обществом. Речь шла о мягком, «обволакивающем» контроле, который осуществляется путем формирования ложных потребностей ин­дивидов, главным образом, связанных с тем, что вещи, техника, иные удобства становятся продолжением человеческо­го сознания и тела «Люди узнают себя в окружающих их предметах потребле­ния, прирастают душой  к автомобилю, стереосистеме, бытовой технике, обста­новке квартиры. Сам механизм, привя­зывающий индивида к обществу, изме­нился. Общественный контроль теперь коренится в новых потребностях, про­изводимых обществом» (Маркузе, 1994).

В отличие от развитого индустри­ального общества времен Г. Маркузе, реальность сегодняшних дней харак­теризуется переходом на новый качест­венный уровень, связанный с тотальным вхождением в повседневную жизнь ин­формационных электронных техноло­гий, развитие которых сформировало специфику потребностей человека ин­формационного общества. Сегодня мы не сможем представить свою жизнь без таких электронных расширений, как на­тельные гаджеты, беспроводная связь, персональные компьютеры, кредитные карты, электронные билеты и другие технологические блага, главная задача которых сделать нашу жизнь максималь­но удобной.

Все технологические новинки созда­ются исключительно во благо человека, но, как почти любое благо, имеют обо­ротную сторону. Любая инновация, ко­торая впоследствии может трансформироваться в механизм уничтожения, изначально создавалась для обеспече­ния безопасности, сохранения удобства, блага, добра, законности. Разрабатывае­мые биохимиками формулы новых ле­карств, чтобы облегчить страдания боль­ных, становятся основой наркотиков, убивающих других людей. Ради благопо­лучия населения создаются генномодифицированные культуры, для защиты от террористической угрозы внедряются высокотехнологичные системы прослу­шивания разговоров и перлюстрации электронных писем, для обеспечения демократии проводятся «точечные» ра­кетные удары, и, в конечном счете, ради мира развязываются войны. Ло­гика здравого смысла подсказывает, что у «электронного рая» есть обратная сто­рона. С развитием технологий человек кроме удобств получает и целый спектр проблем, многие из которых вызваны трансформациями идентичности в про­цессе расширения собственных возмож­ностей электронными медиумами.

Технологические преобразования вторгаются в личное пространство чело­века, размывая границы его идентично­сти. Феноменологически идентичность «определяется структурой разрыва и взаимодействия между субъектом и объектом. Огрубляя, можно сказать: то, что отно­сится к субъекту, составляет его идентич­ность, а то, что не относится, удаляется за ее границы. Ключевым критерием, опре­деляющим эти границы, является «пере­живание контролируемости чего-либо, или принадлежности к чему-то» (Расска­зова, Тхостов 2013). Если распространить эту интерпретацию на соотношение тех­нологии и идентичности, можно обнару­жить довольно своеобразный феномен, который имеет большое значение для структуры и динамики идентичности - взаимопроникновение как минимум двух систем контроля. Технологии дают человеку новые формы контроля над миром, но при этом он сам контролируется с по­мощью тех же технологических расшире­ний. Пользуясь электронными медиа, че­ловек может получить фактически любую имеющуюся (а при некоторых манипуля­циях и закрытую для свободного доступа) информацию, произвести различные транзакции, осуществить коммутации с другими пользователями или абонентами. Но, для получения определенного рода информации, ему необходимо предоста­вить владельцам электронных ресурсов (сделать доступным) свои личные данные.

Коммуникационный гибрид - интер­нет является наиболее эффективной тех­нологией не только расширения границ телесности, но и трансформации выс­ших психических функций в условиях информационного общества. Такое рас­ширение имеет и обратную сторону - уничтожение привычных границ мо­жет окончательно «обнажить» человека. Для этого достаточно заглянуть в папку «избранное» на любом из персональных ресурсов и вы сможете многое понять о ее хозяине. А посмотрев посещенные им страницы интернета, узнаете немало интересного о его личной жизни.

Получив беспрецедентный доступ в неограниченный мир информации, социальных и прочих сетей, соблазнен­ный пользователь, как правило, не по­нимает, что тем самым обнажает себя, лишаясь всех завес, привычно защища­ющих его от посторонних глаз. Перед экраном монитора, уводящего в беско­нечное и гипнотическое плавание в оке­ане информации, человек, не покидая своего приватного пространства, может неожиданно оказаться голым, причем в очень людном месте. Увеличение воз­можностей доступа к новым ресурсам приводит к росту доступности в сети са­мого пользователя - нельзя заблокиро­вать дверь, которой пользуешься сам! Получая информацию о другом, мы, так или иначе, оставляем информацию о себе. И это гораздо сложнее, чем просто фиксация IP-адреса, которым на­делен каждый компьютер. Размещая лич­ные сведения на сайтах социальных се­тей для своих друзей и одноклассников, мы одновременно становимся объекта­ми внимания не только наших личных недоброжелателей, но и ряда властных и коммерческих структур. Глава совета ди­ректоров GoogleЭрик Шмидт считает: «В интернете нет кнопки «удалить». Он отметил, что сегодня практически любая информация, попавшая в сеть, оста­ется там навсегда, даже когда теряет свою актуальность или является ложной «Мне кажется, люди не понимают, что проис­ходит в настоящее время: информация доступна, она зафиксирована полно­стью, и всем известно, что она сущест­вует», - говорил Шмидт. По его мнению, в будущем каждый человек, входя во взро­слую жизнь, будет менять свое имя лишь для того, чтобы избавиться от следов собственного виртуального прошлого. В противном случае, поисковые машины всегда смогут рассказать окружающим о человеке гораздо больше, чем ему хоте­лось бы (Дурная репутация.. ., 2010 ).

«Облачные»[1] мультинациональные корпорации, такие как Amazon, Facebook, Microsoft, Appleи, особенно, Google ока­зались главными хранителями персо­нальных данных пользователей практически всех стран мира. Цифровые движки поисковых машин безостановочно обра­батывают миллиарды запросов. От осоз­нания того, что каждое набранное на клавиатуре слово с неизбежностью будет зафиксировано, сканировано и отправ­лено в определенную секцию хранили­ща никогда не спящей программой-роботом становится не по себе. Известно, что Google, как и другие глобальные пои­сковые системы, не ограничиваясь выда­чей ответа, записывает следы активности пользователя, сохраняет все записанное, не объясняя, зачем он это делает. Хотя от­вет предельно прост: созданы програм­мы, способные выделять из всего объема данных крупинки золота - информа­цию, которую можно продать. Запросы в информационных системах показывают, что нас интересует в конкретный момент времени, обнажают наши инте­ресы и пристрастия. Обладая этой ин­формацией, не трудно создать точный психологический портрет человека. В ре­зультате, все увлечения, вкусы, привыч­ки становятся достоянием серверов дата-центров[2], а владеющие ими корпорации получают немалые прибыли, продавая их (без нашего согласия) рекламным ком­паниям. Естественно, все это делается ради нашего блага: ведь нас ограждают от мук выбора! А зачем просить разре­шение на добрые дела? Сделанные нами on-lineзаказы оказываются в неизвестно где расположенных базах данных вместе с избыточными, но необходимыми пер­сонификациями, которые могут (и будут) использоваться для дальнейших коммер­ческих рассылок, предложений, акций, поздравлений и прочих ненужных, но уже подспудно навязанных действий. На основании полученных данных нас будут соблазнять новыми покупками, угадывать наши возможные интересы (а иногда и предопределять их), предлагая «стираль­ный порошок от пятен, которые могут по­явиться завтра». И делается все это, исключительно ради нас, нашего комфорта.

Использование в повседневной жиз­ни интернета и других телекоммуника­ционных средств остро ставит проблему приватности. Человек становится легко доступным для окружающих, а в результате неосознанно теряет устойчивость границ собственной идентичности. Бла­годаря техническому прогрессу, практи­чески в любой момент времени можно нарушить его уединение, связаться с ним, передать ему информацию, потребовать встречи. Как правило, утрата приватности незаметна самому человеку и может выражаться в раздражении и недоволь­стве, если человека внезапно «отрывают» от важных дел. Но в некоторых случаях люди очень болезненно переживают на­рушение своих психологических границ «Технологии не являются нейтральными по отношению к приватности. Подавля­ющее большинство технологий наруша­ют приватность, это заложено в самой их природе. Технологии также позво­ляют осуществлять лучший контроль за недетерминированными процессами, та­кими как выбор человеком хлопьев на за­втрак или политические выборы. Мы иг­норируем эту тенденцию на свой страх и риск» (Гарфункель, 2004, С . 354) .

Самым удобным и одновременно на­иболее уязвимым инструментом пла­тежей является кредитная карта. Со­вершенные посредством нее покупки выдают «с потрохами» не только место и время совершенной покупки, маршру­ты вашего передвижения (современные технологии позволяют оплачивать ими даже проезд в метро прямо у турникета), но и все наши пристрастия. Скажи, что ты покупаешь - я скажу кто ты.

Более того, клиент банка сам стре­мится так совершать электронные пла­тежи, чтобы информация о них была строго зафиксирована. Иначе он не по­лучит бонусных начислений по вы­бранной программе, привязанной к его карте, скажем, накопления «миль» по бо­нусным программам авиационных ком­паний или торговых сетей. И сколько из­быточных, лишних трат - виртуальных транзакций совершается ради того, что­бы реализовать желание получить об­ещанный бесплатный перелет, пусть даже в неудобное для нас время. Налицо свер­шившийся факт - посредством телекоммуникаций гетерогенные технологии ин­тегрируются в альянсы, чтобы не упустить из расставленных сетей нас, падких на искушения потребителей. По сути, техно­логические устройства становятся «точка­ми входа» в личное пространство индиви­да, открывая власти и корпорациям новые возможности для манипуляций и контр­оля на уровне его обыденной жизни.

Возвращаясь к Google- в рунете по­лучила широкую огласку заметка блогера Владимира Рубцова о гипотетической пиццерии Google. Суть истории про­ста Пиццерию «Синьор Помидор» купил Googleисключительно ради увеличения объема услуг и повышения качества об­служивания. Но обратившийся туда кли­ент так и не смог сделать заказ, потому что Google, зная о нем все: болезни, по­купки и даже информацию о просрочен­ном загранпаспорте, постоянно пытался научить его «правильной» жизни, в кото­рой пицце с двойным сыром, ветчиной и бутылкой пива нет места (Рубцов 2014) .

Повсеместное проникновение в по­вседневность технологий, предоставля­ющих человеку новые услуги, влечет за собой нарушение личностных границ и трансформацию идентичности «Возможность контролировать идентич­ность приходит вместе с властью - воз­можностью контролировать личность» (Шрофф, Фордхэм, 2010, С. 303) . Пред­лагается даже термин - «цифровая тень» для описания того, как представлен чело­век, его личность и идентичность в вирту­альном мире[3](там же) . Возникает вопрос: в какой мере человек может контролиро­вать свою «цифровую тень»? И какими будут последствия нарушения приватно­сти? Речь здесь может идти об исполь­зовании личной информации други­ми людьми, об «украденных» профилях в социальных сетях, о появлении в вирту­альном пространстве неожиданных фотографий, историй, описаний человека «Людям необходимо чувствовать, что они могут контролировать свою идентич­ность или изменить её а также иметь возможность знать, что другие люди, воз­можно, делают с их идентичностью. Пе­реживание потери, обиды и даже отчая­ния - вот что чувствуют люди, когда их личная информация или идентичность потеряна, украдена или неправильно используется» - пишут М. Шрофф и А. Фордхэм (Шрофф, Фордхэм, 2010, С . 300) .

Не менее показательно эту проблему демонстрирует использование сотовой связи. Беря в руки мобильный телефон, человек становится деприватизирован­ным и превращается в абонента. При этом «неразлучный друг человека», слишком хорошо исполняя свое главное назначе­ние, делает своего владельца предельно доступным. Результатом такой «заботы о человеке» становится разрушение его «внешней границы». Абоненты получи­ли мгновенную возможность связывать­ся друг с другом, но, при этом, они сами стали слишком доступны. Привязав себя к телефону, человек оказался в амбивален­тной ситуации - с одной стороны, он хо­чет быть доступен для тех, чьих звонков он ждет, а с другой стороны, ему необхо­димо сохранить личное пространство. Ради удобства люди вынуждены отказы­ваться от приватности. Использование мобильных гаджетов приводит к «размы­ванию» психологических границ. Человек становится полностью открыт для окру­жающего мира: с ним можно связаться в любой момент его жизни. Предполагает­ся, что новый iPhoneбудет знать о своем владельце практически все. И опять возни­кает тот же вопрос: с кем он сможет этой информацией поделиться?

Пользуясь гаджетами, мы оставляем за собой «электронные хлебные крош­ки» - следы, которые всегда направят к нам того, кто готов использовать эту информацию в своих целях. Плата за доступность - выхолащивание, а затем и окончательная утрата приватности «Де­приватизация личности» имплицитно со­здает угрозу тотального контроля. Облег­чающие жизнь, но сеющие «электронные крошки» гаджеты в одночасье оказывают­ся «виртуальными ошейниками» (Тхостов, Емелин, 2010), которые обеспечивают благодарному пользователю постоянный доступ к удобным ему службам. А в каче­стве неизбежной платы делают предельно доступным для отслеживания любые наши «телодвижения», подобно боталам на шеях домашнего скота. Нательные мобильные телефоны, смартфоны, коммуникаторы, планшеты и прочие «невинные гаджеты» оснащены идентифицированной с ваши­ми персональными данными SIM-картой, которая всегда выдаст местонахождение владельца. Чтобы быть постоянно доступ­ным, нужно быть всегда находимым.

Члены информационного общест­ва скованы не только «виртуальными ошейниками», но и «цифровыми наруч­никами». Данный термин использует Ри­чард Столлман - основатель движения за свободное программное обеспечение [4](ПО), описывая программы, которыми пользуется человек в повседневной жиз­ни, не подозревая, что они одновремен­но используют его, передают его лич­ные данные. Пользователь может только предполагать существование скрытых программ-жучков в операционных системах, контролирующих информацию и передающих ее в специальные центры. В качестве примера программ, снабжен­ными «бэкдорами», он приводит MicrosoftWindows, AppleMacintosh, Amazon. Столлман, в частности, утверждал: «AmazonKindle[5]- вредоносное ПО. Оно нано­сит удар по исконным свободам читате­ля. Например, по свободе покупать кни­ги за «наличку» и сохранять инкогнито. Они там, в Amazon, знают, кто какие кни­ги прочитал. Это удар по правам челове­ка, так быть не должно! Далее, у нас есть свобода дать книгу другу или даже про­дать ее. Из-за «цифровых наручников» Amazonмы так поступать больше не мо­жем. И еще - у нас есть свобода держать книгу у себя столько, сколько хотим. Но и тут Amazonпредусмотрел «бэкдор», ко­торый дает им право удаленно стирать принадлежащие нам книги. Мы об этом знаем, потому что такое уже случалось. В 2009 году Amazonудалил тысячи ко­пий одной и той же книги. Знаете, что это была за книга? «1984» Джорджа Оруэлла Amazonпообещал, что такое боль­ше не повторится - до тех пор, пока уда­лить книгу от них не потребуют власти. Обнадеживает, не правда ли?» (Свобод­ный от . . . , 2011) . Учитывая, что все авто­матические обновления операционных систем и других программ осуществля­ются через удаленные серверы, как пра­вило, размещенные в США, то никто не может гарантировать, что в случае кон­фликта компьютеры противника просто будут выведены из строя в ходе очеред­ного обновления. Контроль над программными продуктами, облаками, линиями связи, по сути, обеспечивает контроль над информационным обществом в гло­бальном масштабе.

Важнейшей составляющей этих но­вых технологий контроля становится создание компьютеризированных «лич­ных дел», баз данных на каждого жите­ля страны, которые должны заполняться с момента рождения и детализировать­ся по мере расширения возможностей технологий. Такой «учет» позволяет ре­шить массу проблем в здравоохранении, социальной сфере, в области финансов, и, конечно, в борьбе с преступностью. Все сводится к единой системе фикса­ции статуса жителя, где бумажные доку­менты утрачивают свое значение. Если в «бумажном прошлом» человек мог из­бежать тотального контроля со сторо­ны государства из-за разрозненности ведомств и наличия неисчислимых бу­мажных документов, то электронный документооборот полностью устраняет автономность. И все это, еще раз под­черкнем, делается только для обеспече­ния безопасности людей, для их же бла­га. Что ж делать, если «ад полон добрыми намерениями и желаниями».

Особые опасения вызывает введение тотальной административной оцифров­ки персональных данных, которая долж­на начаться уже с детства, в том числе, и в России. Уже существующая электронизация процессов обучения: веде­ние электронных журналов, дневников, уроков, потенциально является фор­мой электронного контроля за детьми. Обратная сторона этого прогрессивно­го нововведения - умаление форм роди­тельского контроля, с одной стороны, и усиление административного - с другой. Например, в Финляндии всевозможные ювенальные структуры, получая доступ к таким данным, массово практикуют изъятие детей из семьи за неуспевае­мость. Кроме того, всем учащимся пла­нируется выдавать социальные многофункциональные карты, содержащие не только банковские, мониторинговые, но и персональные медицинские при­ложения. Эта карта станет детским элек­тронным удостоверением личности, фактически наделяющим ребенка правами и полномочиями взрослого, а так же пропуском в школу, фиксирующим время прихода и ухода; читательским билетом, содержащим всю информацию о взятых ребенком книгах. На ней будет храниться информация об успеваемости ребенка - ее синхронизируют с электронными журналами и дневниками. В результате чего, ребенок с самого детства будет ли­шен элементарной свободы действий, он становится полностью подконтрольной личностью. Налицо выстраивание систе­мы тотального цифрового мониторинга, контроля и управления обществом уже на стадии формирования его индивидов (Мишустин, 2013). Очевидно, что такие карты дети будут стремиться потерять или испортить, как раньше теряли днев­ники или вырывали из них страницы с плохими оценками. Но, и здесь есть пана­цея - можно вживить электронный чип в тело или, по крайней мере, вшить датчик в рукав школьной формы, как это уже сделали в Бразилии, чтобы раз и навсег­да покончить со школьными прогулами и опозданиями.

Цифровая революция предоставила совершенно новые возможности контр­оля: теперь человека можно опознать по видеоизображению, провести идентифи­кацию по голосу, ДНК, отпечаткам паль­цев, сетчатке глаза, уникальному рисунку вен на ладонях и другим параметрам. Тех­нологии геонавигации, мобильной связи и Wi-Fiдоступа в Интернет сделали воз­можным фиксацию его передвижений на протяжении всего маршрута следования. Сегодня человек, проходящий под объек­тивом камеры или разговаривающий по телефону, может и не догадываться, что в этот момент автоматически устанавли­вается его личность и координаты. Сов­ременная техника способна это делать, не ставя объект в известность (Солдатов, Бороган, 2013). Особенно настораживает то, что такая техника доступна не только спецслужбам и полиции, но и детективным агентствам, коллекторским конторам и даже папарацци.

Согласно принципам автоматиче­ской идентификации, идентификацион­ный код человека в конечном итоге дол­жен быть нанесен непосредственно на его физическое тело. В последнее время во многих странах мира все более ши­рокое распространение получают идентификационные радиометки или RFID- чипы, которые наклеиваются на товары, транспортные средства и даже на кожу человека, а также встраиваются в брело­ки, бэйджи и денежные купюры. Все бо­лее широкое распространение получают вживляемые в тело человека радиопере­дающие микропроцессорные устройст­ва или «цифровые ангелы». Они позво­ляют отслеживать перемещение нужных объектов и определять их местоположе­ние. С нанесением номера или вживлени­ем в тело человека идентификационного кода, он становится предметом, таким как сыр, колбаса или маргарин в магази­не. В решении Нюрнберского трибуна­ла записано, что идентификация людей посредством присвоения им номеров, а также снятия биометрических данных - это унижение человеческого достоинст­ва, преступление против человечества «То, что считалось преступлением про­тив человечества почти семь десятков лет назад, сегодня возведено в ранг закона. Только сегодня, вместо татуировок на за­пястьях с номерами заключенных, кото­рые делались в нацистских концлагерях, все данные, касающиеся вашей лично­сти, будут абсолютно законно вносить­ся в ваши паспорта, и отказаться от этого у вас не будет возможности. Для человека уже придуманы и употребляются обезли­ченные термины - физлицо, биообъект. Народ в таком случае должен будет назы­ваться . . . биомассой» . (Скороходов, 2013).

Европейской группой по этике в нау­ке и новым технологиям для Европейской комиссии подготовлено обстоятельное заключение «Этические аспекты имплан­татов в человеческое тело средств инфор­мационно-коммуникационных техноло­гий», в котором среди прочих проблем обсуждается внедрение в человеческое тело микрочипов, а также вопросы, свя­занные с осуществлением посредством них общественного и личного контроля (Этические аспекты., 2005). В парагра­фе «Личная тайна и надзор» ставятся кон­кретные вопросы, без ответа на которые использование средств ИКТ (средства, использующие информационные и ком­муникационные технологии) обернется окончательной утратой приватности:  

• до какой степени ИКТ-имплантаты мо­гут быть угрозой для личной тайны?
• в какой степени имплантаты ИКТ мо­гут давать личности или группе специфические способности, которые могут стать угрозой для общества?
• каковы потенциальные возможности проникновения в частную жизнь при использовании ИКТ имплантатов или источников получения информации через сетевую среду?
• до какой степени мы можем быть объек­тами контроля таких устройств или лю­дей, использующих такие устройства?

Очевидно, что сам факт наделения че­ловека нательными чипами, хранящи­ми, принимающими и передающими ин­формацию - уже не научная фантастика, а предмет обсуждения этических комиссий, правоведов и медиков. Сам вопрос о том, что человечество будет снабжено цифровыми имплантатами даже не ста­вится под сомнение, а основной темой дискуссий становятся скорее этические, юридические и медицинские аспекты внедрения имплантатов в человеческое тело. Тем не менее, если этот вживлен­ный микрочип заменит собой все виды документов (удостоверение личности, медицинский полис, социальную стра­ховку, водительские права и т.д.) , а так­же платежные карты (станет «натель­ным» электронным кошельком) и при этом будет управляться «хозяевами» элек­тронной системы посредством спутни­ков или других систем связи, то человек рискует в любой момент по воле систе­мы быть не только лишенным материальных средств или возможности получить медицинскую помощь, но может вооб­ще потерять свою личность. В свое время З. Бжезинский говорил: «Скоро станет возможно осуществлять почти непрерыв­ный контроль за каждым гражданином и вести постоянно обновляемые компью­терные файлы-досье, содержащие поми­мо обычной информации самые конфи­денциальные подробности о состоянии здоровья и поведении каждого человека. Власть будет сосредоточена в руках тех, кто контролирует информацию » (Бзежинский, 1968, С . 16) . Сегодня это пророчество становится реальностью. Самая неприятная сторона контроля - это сочетание его тотальности и незаметности, что может привести человека в состоя­ние постоянного страха, напряженности, подобно тому, что испытывает заключен­ный в тюрьме «Тюрьма, место исполне­ния наказания, является также местом на­блюдения над осужденными индивидами . Наблюдения в двояком смысле: конечно, как надзора, но и как познания каждого заключенного, его поведения, глубинных наклонностей, хода его постепенного исправления» (Фуко, 1999, С . 363). Фуко считал, что свое полное воплощение уто­пия И. Бентама о паноптиконе [6] могла получить только в исправительных заведе­ниях. Сегодня в глобальном паноптиконе оказываются все те, кто ради комфорта жизни или безопасности доверяют часть своих функций электронным гаджетам.

Изложим сценарий «доброго утра» жителя недалекого будущего, предложен­ный Симсоном Гарфункелем[7]в книге «Все под контролем». Итак, в 6:45 вас будит рекламный звонок, хотя телефон был за­программирован на блокировку ранних звонков: но кто мог знать, что производитель купленного вами аппарата предус­мотрел в его конструкции «черный ход», код которого стал известен рекламному агентству. Сон прерван, но есть время ра­зобрать вчерашнюю почту. В ней обнару­живается письмо из ближайшей больни­цы, в котором содержится предложение об особых условиях лечения, основанное на знании о растяжении связок на вашем запястье. Бумажка отправляется в шредер, так как нет ничего хуже неосторожного обращения с личными данными - ваша личность может быть украдена. На этой радостной ноте вы берете свой портфель и направляетесь к двери, которая авто­матически закрывается за вашей спиной. Когда вы входите в лифт, скрытая видео­камера сканирует ваше лицо, автоматика идентифицирует личность и направляет лифт в подземный гараж (главное, чтобы двери лифта не заблокировал неизвестный, но запрограммированный сигнал). Бортовой компьютер вашего автомобиля выбирает не очень удачный вариант по­ездки, и вы попадаете в пробку. Во вре­мя вынужденного простоя компьютер ка­ждые пять минут проигрывает один и тот же рекламный ролик, однако вы не мо­жете его выключить: компьютер бесплат­ный и окупается за счет рекламы.

Ваше опоздание на работу не останет­ся незамеченным для системы учета ра­бочего времени со всеми вытекающи­ми последствиями. Но за своим столом вы улыбаетесь, а встроенная камера на мониторе вашего компьютера трансли­рует изображение вашей улыбки боссу и коллегам, так как именно она способ­ствует формированию духа товарищест­ва и сокращает количество конфликтов на рабочем месте «Это будущее. Причем не отдаленное, а самое ближайшее. Бу­дущее, в котором исчезнут и те небольшие гарантии неприкосновенности част­ной жизни, которые мы имеем сейчас Некоторые называют эту потерю «ору- эллианской», имея в виду известный ро­ман Джорджа Оруэлла «1984», посвящен­ный утрате приватности и автономии .... В будущем, к которому мы движемся, опасность будет исходить не от всезна­ющего «Большого Брата», отслеживаю­щего и записывающего каждый наш шаг, а от сотен «маленьких братьев», постоян­но подглядывающих и вмешивающихся в нашу жизнь». Так описывает новые виды угроз приватности С. Гарфункель, а при­чину, породившую их, он видит в конвер­генции свободного капиталистического рынка, современных технологий и не­контролируемого обмена электронной информацией. Причем в роли Большого Брата скорее будет не жаждущий власти тиран, а помешанный на эффективности бюрократ (Гарфункель 2004, С . 11-15) . Та­кова логика технологических метамор­фоз идентичности.

Приведенные выше примеры вторже­ния технологий в личное пространство интересны нам с точки зрения их пси­хологических последствий для человека. По сути, речь идет о нарушении границ идентичности, а если человек их утрачи­вает, то у него радикально увеличивает­ся уровень тревоги, появляется ощуще­ние управляемости и, в конечном счете, возникают психотические переживания. В современном психоанализе центральным звеном психотической структуры, реализующейся при определенных усло­виях в форме психоза, считается именно неустойчивость или непрочность границ идентичности, порождающая ощущение постоянной опасности. Другая сторона размывания границ идентичности ин­формационными технологиями связана с закрытостью для человека механизмов их проникновения в его личное про­странство. Ведь принципы и алгоритмы высокотехнологичных устройств, напичканных программами «двойного назна­чения», для подавляющего большинства людей остаются вне их понимания.

В этой ситуации возникает простой вопрос: как сохранить свою приват­ность и, в конечном счете, нормальную идентичность в ситуации технологи­ческого контроля? Не секрет, что суще­ствует тенденция отказа от получения всевозможных идентификационных до­кументов - социальных карт, карт пен­сионного и медицинского страхования, тех же банковских карт. Что это? Вари­ант луддизма, параноидный страх или элементарные меры безопасности по защите личного пространства? Многие предпочтут принести в жертву удобст­ва жизни, дабы избежать большего зла, которое выступает все чаще в иррацио­нальной ипостаси, когда в штрих-кодах или ИНН видится «число дьявола».

Все это свидетельствует о том, что тотальный контроль - абсолютное зло, хотя ничуть не меньшее, чем абсолют­ная свобода. Сартр писал, что «человек есть не что иное, как его проект самого себя» (Сартр, 1989, С . 333). Поэтому, за последствия проекта/профиля отвечает он сам. Когда ты передаешь часть своего «я» в Facebookили в Одноклассники, сле­дует четко понимать, что размещенная там информация становится доступной. Круг доступа можно ограничить, выбрав параметры доступности: «все», «друзья», «избранные друзья», только «я», но при этом вся отправленная на неведомые сервера информация, даже, если она и удаляется пользователем, будет хра­ниться на них бесконечно долго . Напри­мер, что станет с письмами, коммента­риями и фотоальбомами в социальных сетях, после того как не станет создав­шего их человека? Ответ очевиден: они там останутся если не навечно, то, во всяком случае, до тех пор, пока будет существовать компания, которой при­надлежит эта сеть или пока сервер не выйдет из строя. Поэтому, все чаще на­чинает подниматься вопрос о виртуаль­ной смерти электронных аватаров чело­века, его «цифровых следов», которые он оставляет за собой в течение своей жиз­ни в пространстве сети. И этот аспект имеет немаловажное значение, хотя объем серверов дата-центров- цифро­вых облаков [8], занимающих целые ан­гары, таков, что смысла уничтожать ка­кую-либо информацию просто так нет.

Если хранилище данных создано, то его «природа» будет «подсказывать» своему хозяину хранить столько данных, сколько оно может вместить, так как его задача сохранять, а не уничтожать информацию, даже если в большинстве своем она представляет собой мусор, объем которого увеличивается в геометрической прогрессии. Если технологии слежения разрабо­таны и позволяют наблюдать за объекта­ми, то спецслужбы будут осуществлять это слежение. Если у разведки есть техноло­гические возможности получить и умно­жить данные, то почему бы их не получать, тем самым расширяя свое влияние? Техно­логии никогда не остаются нейтральными по отношению к человеку, их суть состо­ит в том, чтобы реализовывать свое пред­назначение, независимо от того, хочет он использовать их во благо или во зло, или вообще не хочет ими пользоваться. Ружье, созданное для того, чтобы стрелять, обя­зательно выстрелит, даже если мирно ви­сит на стенке. Телефон, сколь долго бы он не сохранял молчание, рано или позд­но зазвонит. Жесткий диск будет записы­вать информацию, пока не будет заполнен и готов хранить ее до тех пор, пока не «посыплется».

Более того, любая технология не толь­ко не нейтральна, но и зачастую «обоюдо­остра», как видно на примере кос, которые хетты прикрепляли к колесам боевых ко­лесниц, или пресловутых мечей переко­ванных на орала (Лемм, 1996, 9).

Необходимо четкое понимание того, что если мы используем любую техноло­гию для улучшения удобства и комфорта жизни или обеспечения безопасности, то отдаем ей часть своего «я», позволя­ем себя контролировать. И это осозна­ние является первым шагом в процессе изучения роли технологий в жизнедея­тельности человека информационного общества и, в частности, оценки степе­ни их контроля. Если исходить из того, что нейтральность технологий - это миф, осознавая при этом, что нереаль­но добровольно отказаться от удобств, которые предоставляют последние, оче­видным становится факт, что технологи­ческие расширения навсегда останутся составляющей идентичности человека. Поэтому, отказ от использования пла­стиковых карт, мобильных телефонов из-за того, что они могут выдать нас «с потрохами», так же абсурден, как отказ от автомобиля, потому что можно попасть в аварию или от самолета из- за того, что случаются авиакатастрофы. Если контроль посредством технологий неизбежен, и он будет законодательно санкционирован, исходя из принципа презумпции общего блага, то ничего не остается, как принять его как данность. Можно осознать этот факт и соблюдать элементарную «информационную лич­ную гигиену» для сохранения границ идентичности, либо превратиться в мар­гинала, оказавшегося на периферии технологизированного социума.

Примечаниe

1. Облачный сервис, или облачное хранилище – услуга, предоставленная какой-либо организацией, которая выделяет для каждого пользователя отдельное пространство на удаленном сервере для хранения его личной информации.

2. Дата-центр (от англ. data center), или центр (хранения и) обработки данных (ЦОД/ЦХОД) — это специализированное здание для размещения (хостинга) серверного и сетевого оборудования и подключения абонентов к каналам сети интернет.

3. Принято различать цифровую тень – информацию, которая создается автоматически, без ведома самого человека, и цифровой след – информацию, которую мы ежедневно сами выкладываем в Интернет, отправляем во вложенных файлах электронными письмами, а также предоставляем, когда делимся скачанной музыкой, фотографиями, видео и т.д.

4. Р. Столлман определял свободное ПО как «программное обеспечение, которое уважает вашу личную свободу и свободу вашего сообщества».

5. Amazon Kindle – электронные книги компании Amazon.com, позволяющие пользователям покупать, загружать, просматривать и читать электронные книги, газеты, журналы, блоги через беспроводную сеть.

6. Паноптиконом называется проект идеальной тюрьмы знаменитого английского юриста Иеремии Бентама, автора труда «Паноптикум», изданного в конце XVIII века. В проекте тюрьма представляет собой цилиндрическое строение со стеклянными внутренними перегородками. Стражник находится в центре, но невидим для заключенных. Узники не знают, в какой точно момент за ними наблюдают, и у них создается впечатление постоянного контроля.

7. Американский компьютерщик и журналист.

8. Термин «облако» означает организацию пространства данных с помощью облачных (рассеяных) вычислений (англ. cloud computing). Облачные технологии предоставляют пользователю компьютерные ресурсы и мощности как интернет-сервис. Пользователь имеет доступ к собственным данным, но не может управлять и не должен заботиться об инфраструктуре, операционной системе и собственно программном обеспечении, с которым он работает. Удобство и универсальность доступа обеспечивается широкой доступностью услуг и поддержкой различного класса терминальных устройств (персональных компьютеров, мобильных телефонов, планшетов).

Литература:

Гарфункель С. Все под контролем: кто и как следит за тобой / С. Гарфункель. - Екатеринбург, 2004.

Дурная репутация в Сети может заставить человека сменить имя // РИА Новости. 17.08.2010 - Электронный ресурс. - Режим доступа:  http://ria.ru/technology/20100817/266137289.html - (дата обращения: 18.10.2014)

Емелин В.А. Технологические соблазны информационного общества: предел внешних расширений человека / В.А. Емелин, А.Ш. Тхостов // Вопросы философии - 2010. - № 5.

Лемм С. Суета технологий / С.Лемм, - Москва, 1996

Маркузе Г. Одномерный человек / Г. Маркузе. - Москва, 1994.

Мишустин Н.Н. Всех детей под тотальный контроль // Наш дом - наша крепость! Информационно-аналитический портал независимых родителей - Электронный ресурс. - Режим доступа: http://nezavisroditeli.ucoz.ru/publ/personalnye_dannye/personalnye_dannye/vsekh_detej_pod_totalnyj_kontrol/18-1-0-17 - (дата обращения: 18.10.2014)

Рубцов В. Свобода 21-го века - Пиццерия Google, добрый день, слушаю ... // GBLOR.RU - Топ блогов Google Plus 22.05.2014. - Электронный ресурс. - Режим доступа: http://gblor.ru/blogs/svoboda-21-go-veka-picceriya-google/199498 - (дата обращения: 18.10.2014).

Сартр Ж.П. Экзистенциализм - это гуманизм // Сумерки богов. - Москва, 1989. - С. 319-344.

Свободный от слова «свобода». Ричард Столлман о целях движения за свободное программирование // Lenta.ru, 3 декабря 2011. - Электронный ресурс. - Режим доступа: http://lenta.ru/articles/2011/12/03/stallman/ - дата обращения: 18.10.2014).

Скороходов В. Тотальный контроль: всемирный электронный концлагерь. Часть 1 // Информационный портал политической партии «Великая Украина». -Электронный ресурс. - Режим доступа: http://vu.ua/article/materials/Analytic/1684.html - (дата обращения: 18.10.2014).

Тхостов А.Ш. Топология субъекта / А.Ш. Тхостов // Вестник Московского Университета. Сер. 14. Психология. - 1994. - № 2.

Tхостов А.Ш., Емелин В.А. От тамагочи к виртуальному ошейнику: границы нейтральности технологий // Психологические исследования - 2010. - №6 (14). - Электронный ресурс. - Режим доступа: http://psystudy.ru - (дата обращения: 18.10.2014). 0421000116/0061.

Тхостов А.Ш., Рассказова Е.И. Идентичность как психологический конструкт: возможности и ограничения междисциплинарного подхода // Психологические исследования. - 2012. - Т. 5. - № 26. - Электронный ресурс. - Режим доступа: http://psystudy.ru - (дата обращения: 18.10.2014).

Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы / М. Фуко. - Москва, 1999.

Brzezinski Z. America in the Technotronic Age // Encounter. - 1968. -Vol. XXX. -№ 1. jan.

Ethical aspects of ICT implants in the human body // Opinion - 2005. - № 20. - http://ec.europa.eu/bepa/european-group-ethics/docs/avis20compl_en.pdf  (дата обращения: 18.10.2014).

Shroff, M., Fordham, A. «Do you know who I am?» - exploring identity and privacy // Information Policy. - 2010. - № 15. - P. 299-307.

Vartanova E.L. The media and the individual: economic and psychological interrelations // Psychology in Russia: State of the Art. - 2013. - 6(1). - 110-118.

Voiskounsky A.Ye. (2013). Psychology of computerization as a step towards the development of cyberpsychology // Psychology in Russia: State of the Art. 2013. - 6(4). - 150-159.