Об эмоциональных состояниях, возникающих при наблюдении разнонаправленных движений

Тюрин Павел Трофимович

В психологической литературе на­коплено огромное количество данных, посвященных зрительному восприя­тию движения. Вместе с тем, призна­вая, что восприятие движения не совпадает с восприятием самих движу­щихся объектов, в психологии практически отсутствуют сведения об исследованиях собственно психологи­ческого переживания движения.

В середине прошлого столетия Дж. Гибсон (J. Gibson) в ряде исследований показал, что в целостном строе движу­щейся точки наблюдения в динамичес­кой, текучей перспективе одна полови­на объемлющего оптического потока имеет центробежный паттерн, другая имеет центростремительный. Следова­тельно, движение осуществляется по направлению к фокусу, в котором про­исходит расширение, т. е. обратном к фокусу сжатия [2].

Опыт показывает, что субъектив­ные ощущения, возникающие у на­блюдателя при восприятии набегающе­го и убегающего движений, имеют принципиальные отличия. При этом уместно вспомнить закономерность изменения воспринимаемой частоты и длины волн при движении их источ­ника (эффект Допплера) — при набегании акустической волны звук кажет­ся выше, а если волна убегает — ниже, смещаясь в инфразвуковую область.

Этот эффект имеет место и для свето­вых и других волн (допплерография), и он сохраняется, если движется не только источник излучения, но и сам наблюдатель.

Человек, находясь на переднем си­денье автомобиля, наблюдает центро­бежное расширение — набегающее на него расширяющееся пространство. Набегающее движение дороги посто­янно что-то приносит все ближе и ближе, объекты становятся более четки­ми и удобными для детального рас­смотрения; это — движение навстречу. Далекое делается близким и как бы имитирует внимание к субъекту; оно, как прибавление неких новых возмож­ностей, дарит себя; приближающий поток образов как ветер обтекает на­блюдателя. Поэтому, не исключено, что положительный тонус пережива­ний, связанный с центробежным рас­ширением, индуцирует такое состоя­ние водителя, которое побуждает его ускорить движение к притягивающе­му источнику.

Когда же наблюдатель сидит спи­ной к движению, то его взору откры­вается центростремительное движение — в поле зрения происходит сужение и замыкание пространства, объекты убегают от него и утрачивают определенность, они уходят в глубину, в перспективу, к точке схода и в ней исче­зают. Уходящие вдаль объекты стано­вятся своеобразными знаками расста­вания, отступления или брошенности. Все, что появляется в поле зрения, удаляется, уменьшается, сжимается, сворачивается — зрелище непрерыв­ной утраты, убывания, завершения, ухода и исчезновения в условиях ухуд­шающейся видимости навевает безот­четное чувство тревоги и печали. Не­гативная тональность переживаний при наблюдении центростремитель­ного движения возникает и в том слу­чае, когда в поле восприятия челове­ка, движущегося вперед и наблюдаю­щего центробежное расширение, вторгается обгоняющая его машина. Она встраивает в его центробежный поток центростремительный паттерн, при этом перед человеком возникают образы центробежного сужения, что может вызывать желание к его преодо­лению — обгону.

Эти особенности переживания разнонаправленных движений, хотя и косвенно, перекликаются с положе­ниями К. Левина (K. Lewin), соглас­но которым приближение к объекту несет в себе положительную валент­ность, а его избегание — отрицатель­ную, что особенно явно проявляется в ситуациях, когда субъект не руковод­ствуется каким-либо дифференциро­ванным намерением [3].

В центробежном (набегающем) движении постепенное появление из-за линии горизонта все новых и новых объектов с нарастающим увеличени­ем их масс, которые после максималь­ного приближения мгновенно исчезают, контрастирует с перцептивными эффектами центростремительного (убегающего) движения — момент по­явления предметов в поле зрения сза­ди тут же сменяется ухудшающимися условиями наблюдения удаляющихся объектов.

Когда человек видит направление движения, он в состоянии контроли­ровать приближение предметов, что, посредством зрительной кинестезии, обеспечивает ему возможность самовосприятия и определения собственного места в потоке движения.

Рисунок 1. Таким предстает наблюдателю структура оптического потока при взгляде вперед (по Дж. Гибсону).

Когда наблюдатель развернут про­тивоположно движению, он лишает­ся какой-либо возможности предви­деть, где он окажется в следующий момент; его несет в неизвестность, и он не может подготовиться к возни­кающему перед ним и непрерывно ме­няющемуся полю восприятия, это порождает чувство неопределенности, неуверенности и бессилия. Неожидан­но выскакивающие из-за спины объекты исключают возможность их предварительной фиксации — внезап­но возникнув, они устремляются прочь в глубину пространства, уменьшаясь в размерах и заслоняясь новы­ми уходящими объектами.

Локомоция наблюдателя, который находится в центре объемлющего по­тока, что соответствует «настоящему» на оси движения, постоянно сдвигает фронт/плоскость, разделяющую центробежный и центростремительный потоки, и его взору открывается толь­ко то, что было — «прошлое», а перс­пектива будущего находится по другую сторону оси и скрыта от него. Наблюдение уходящего уже прошлого, по-видимому, может являться причиной некоторой меланхоличности эмоцио­нального состояния.

Поскольку движение воспринима­ется (анализируется) быстрее, чем форма, то монотонная поступатель­ность (непрерывность «неточного», неполного однообразия) набегающих объектов интегрирует их индивидуации в общем потоке, вызывая пережи­вание чистого движения. Самодвиже­ние вперед становится подобием или замещением цели, что отчасти подоб­но переживаниям медитативных со­стояний, обычно характеризующихся как проявления энергии чистого со­знания, не отягощенного прошлым опытом.

Так как ощущение движения свя­зано с восприятием тех или иных из­менений, то наблюдению неизбежно сопутствует ожидание их появления в поле зрения. Однако, если смена на­бегающих объектов оказывается достаточно однообразной, и оно начина­ет переживаться как «чистое» движе­ние, то ожидание изменений и какой-либо новизны «переносится» в ментальную сферу. Это проявляется в работе воображения, рождении ассо­циаций и идей, замещающих отсут­ствие восприятия реальных измене­ний, что придает смысл «бессодержа­тельному» движению. По-видимому, сходный механизм однообразного вос­приятия лежит в основе известного феномена «дорожного гипноза» и свя­занной с ним высокой аварийностью на дорогах. Во время движения на од­нообразных прямых трассах, где дли­тельное время нет смены ландшафта, возникает монотония. В результате человек засыпает или находятся в «по­граничном» состоянии (он еще не спит, но уже и не бодрствует, или, как говорят водители, «глаза открыты, а мысли далеко-далеко»). Тогда води­тель уже может не осознавать, что его машина в течение какого-то времени оставалась полностью неуправляемой. Такое состояние развивается, когда ситуация на дороге не является напря­женной, где почти нет встречных ма­шин, и водителю кажется, что дорож­ная ситуация как будто не нуждается в повышенном внимании и можно ду­мать о чем-то своем.

Рисунок 2. Пример оптической иллюзии — увеличения и уменьшения величины, совпадающих с образами расширения и сжатия при наблюдении центробежного и центростремительного движений

Вероятно, психологические эффек­ты, возникающие при наблюдении дви­жения вперед и, соответственно, расши­ряющегося пространства, согласуются с психологическими состояниями, воз­никающими при активизации дивер­гентного мышления. В поддержку сооб­ражения о присутствии креативного компонента в переживании «положи­тельно заряженного» движения мож­но привести утверждение А. Эйнштей­на. Он, по свидетельству Ж. Адамара (J. Hadamard), считал, что первона­чально образы в его сознании близки к зрительным и моторным представлени­ям, которые произвольно порождаются и комбинируются, и что этот начальный период в творчестве является суще­ственным эмоциональным базисом продуктивного мышления в целом [1].

Творческий характер-смысл набе­гающего движения, когда самодвиже­ние вперед становится подобием или замещением цели, совершенно отчет­ливо присутствует в фильме Алексан­дра Сокурова «Пример интонации» (1991 г.), финальная часть которого посвящена только виду набегающей на зрителя дороги из мчащейся вперед автомашины — около 8-и минут (не­привычно долго для сравнительно ко­роткого фильма).

На характер переживания челове­ком движения влияет множество фак­торов — мысли, связанные с целью поездки, с тем, что его ожидает по ме­сту прибытия, готовность к угрозе, напряженность обстановки на дороге, вибрация, чувство комфорта передви­жения и т. д. Поэтому, признаки креативности в переживаниях движения вперед (которые могут быть лишь бла­гоприятным фоном, но не собственно механизмом творчества) становятся более заметны, когда человек не обре­менен теми или иными беспокоящи­ми факторами и размышлениями.

Данную статью следует рассматри­вать, лишь как предварительное сооб­щение. Отмеченные в ней феномены переживаний при восприятии разно­направленных движений требуют си­стематических экспериментальных исследований. Последние помогут от­ветить, в частности, на такие вопросы: каков характер изменений в указанных переживаниях при локомоции наблюдателя в туннеле и на открытом пространстве; насколько совпадают указанные феномены в восприятии реального движения и происходяще­го на симуляторах движения — мони­торах тренажеров, в оптических иллю­зиях; не является ли положительный характер переживаний, связанный центробежным расширением, одной из причин превышения допустимой скорости на дороге (в совокупности с другими факторами — тщеславием во­дителя, его неопытностью, «синдро­мом обгона» как стремления к преодо­лению возникшего «препятствия»; не­желанием следовать в фарватере других машин, но быть «впереди всех»); не связана ли психологическая зависимость спортсменов-гонщиков и рокеров от гоночного увлечения с эй­форической притягательностью набе­гающего движения дороги и др.

Список литературы:

1. Адамар Ж. Исследование психологии процесса изобретения в математике: Мо­нография. — М.: Советское радио, 1970. С. 79.

2. Гибсон Дж. Экологический подход к зри­тельному восприятию: Монография. — М.: Прогресс, 1988. — С. 183.

3. Левин К. Теория поля в социальных на­уках. — СПб: Ювента, 2000. — 406 с.

4. Шифман Х. Ощущение и восприятие: Учебник для вузов. — СПб: Питер, 2003. С. 435.