Личностно-ориентированная концепция счастья: теория и практика

Левит Леонид Зигфридович

Радчикова Наталия Павловна

С античных времен и до наших дней существуют два основных направ­ления в исследовании счастья, и, соответственно, две жизненные ориен­тации: эвдемонизм (эвдемония) и гедо­низм. Традиция первого подхода идет от древнегреческих мыслителей Плато­на и Аристотеля и связана с ре­ализацией человеком собственных дос­тоинств и добродетелей («дэймона») в соответствующей ему деятельности. Второй подход, гедонистиче­ский, основан на изучении субъектив­ных переживаний радости, удовольствия, приятных ощущений, которые испытывает человек. Счастье в традици­онном понимании нередко отождеств­ляется с состоянием «длящейся» радости и наслаждения жизнью. Современны­ми исследованиями подтвер­ждается невозможность достижения длительного счастья путем погони за наслаждениями в связи с принципом адаптации (привыкания), согласно ко­торому любые чувственно-материали­стические удовольствия достаточно бы­стро «приедаются», мельчают.

Прямолинейное и тотальное стрем­ление к скорейшему и максимальному наслаждению наталкивается не только на закон адаптации, но и на «гедонисти­ческий парадокс», в соответствии с кото­рым, большая концентрация субъекта на ощущении собственного удовольствия ведет к исчезновению приятных ощущений. Уход во все больший «плюс» по шкале удовольствий создает, с одной стороны, привыкание к ранее позитив­ным стимулам, а, с другой стороны, нарастающую сенсибилизацию к нега­тивным стимулам, к «неудовольствию», и, делая индивида психологически более уязвимым, ведет к его постепенной невротизации - что и отражается в значительном росте депрессий и тревож­ных расстройств в развитых странах. Тяга к новым удовольствиям уси­ливает переживание разрыва между же­лаемым и действительным. Характерно, что данным расстройствам свойственно негативное эмоциональное состояние (неудовольствие). Однако гедонистиче­ский подход черпает силу в тенденци­ях потребительского общества, которое обещает индивиду все большее удоволь­ствие при увеличении потребления. В то же время известно, что нечастые мате­риальные и чувственные наслаждения действительно способны на некоторое время повысить уровень субъективно­го благополучия человека, поскольку в этом случае не повышают порог его получения и не вызывают адаптации к ним. Речь, разумеется, не идет о вредных зависимостях.

Эвдемонический образ жизни бази­руется на принципиально иных ценно­стях. Индивид стремится обнаружить свой личностный потенциал (древнег­реческое «познай себя») и реализовать его в своей жизнедеятельности («выбе­ри себя», «стань тем, кто ты есть»). Эвде­монизм (эвдемония) в большей степе­ни концентрируется на процессе жизни, чем на каком-то специфическом результате, поскольку само по себе примене­ние субъектом собственных достоинств в той или иной активности приносит ему удовольствие.

Современные исследователи [55, 60] выделяют три основных черты эвдемо­низма:

1. осмысленная жизнь,

2. реализация личностного потенциала,

3. полное функционирование субъекта.

Доказано положительное влияние по­добного образа жизни и его составляю­щих (внутренняя мотивация, автономная регуляция, умственная активность) на состояние физического здоровья чело­века, на его способность противостоять стрессу [54-56]. Эвдемоническая актив­ность трактуется как «психологическое благополучие» человека, его «процвета­ние» [56], которое имеет ряд полезных сопутствующих эффектов. Речь, в первую очередь, идет о просоциальном поведении, ассоциируемым с меньшим давлением на окружающую среду [55, 57]. Та­кие люди в меньшей степени склонны к манипулятивным взаимоотношениям с окружающими, предпочитают нем­ногие, но качественные взаимосвязи со значимыми другими, чувство «принад­лежности» (relatedness) к ним [54, 56]. Определенная «умеренность» на социаль­ном уровне помогает индивиду сконцен­трироваться на собственном потенциале и его реализации.

Сравнительные экспериментальные исследования обеих концепций счастья дают интересные результаты. Показано, что примерно 80% «эвдемонических» видов активности также несут в себе высокий уровень «гедонистического» наслаждения. В то же время, как известно, достичь удовольствия мож­но и другими, простыми и быстрыми путями, связанными с материальным потреблением (но уже никак не с эвдемонией). Прорисовывается следую­щая закономерность: эвдемонический образ жизни, связанный с актуализа­цией человеком собственного потенци­ала, с большой вероятностью позволит получить и гедонистическое наслажде­ние («два в одном»). Однако чрезвычай­но важно, что подобная активность выбирается не ради наслаждения, а ради нее самой, или, точнее, ради проявле­ния в ней индивидуальных достоинств субъекта, его личностной неповтори­мости. Автономная личность склонна принимать активность как свою собственную, что говорит о включенно­сти в деятельность высших уровней са­морегуляции. Не всегда приятные ощущения субъекта на низших уров­нях его системы жизнедеятельности компенсируются ощущением саморе­ализации, исполнением собственной «миссии», «предназначения», осмыслен­ностью существования. Как показано в одном из исследований по достиже­нию целей, ключевым для субъекта служит ощущение «его» или «не его» цели, а не тех эмоций, которые она вызыва­ет. Стремление к достижению значи­мых для субъекта долговременных це­лей меняет его жизнь и, наоборот, стремление к быстрым, легким и кратковременным удовольствиям, нагру­жая индивида приятными (в основном, чувственными) ощущениями, оставляет незаполненными высшие, смысловые уровни его существования, создавая в перспективе более глубокую неудов­летворенность.

Если сугубо гедонистическая актив­ность тесно связана и с позитивными аффектами, и негативно - с отрицатель­ными аффектами, то эвдемоническая деятельность имеет гораздо меньшее отношение к «знаку» эмоций. Это оз­начает, что субъект, выбирая эвдемонический образ жизни, стремится, в первую очередь, к личностным смыслам и са­мореализации, а не к приятным гедони­стическим переживаниям. В то же время, нацеленность на самоактуализацию парадоксальным образом снижает порог получения гедонистического удовольст­вия, что позволяет человеку сохра­нять весь спектр переживаний.

Наслаждение и счастье, понимаемое в традиционном смысле как длящаяся радость, выступают, таким образом, в ка­честве полезных, хотя опять-таки сопут­ствующих продуктов эвдемонического образа жизни. Речь идет именно о со­знательном выборе индивида по само­развитию и самореализации, поскольку, как уже отмечалось, многие виды гедо­нистических наслаждений можно полу­чить гораздо быстрее и легче, без затрат времени и энергии («положил в рот - и порядок»).

Интересно, что удовольствие при эвдемонической активности хоть и не яв­ляется основной целью субъекта, однако имеет более стабильный и длительный характер. Однако сама по себе тяга к гедонизму не ведет к эвдемонизму или даже уводит прочь от него, в то время как следование эвдемоническому обра­зу жизни - реализации личностного по­тенциала - позволяет, как правило, быть в контакте и с гедонистическими ощущениями. И эвдемонизм, и гедонизм зародились практически одновременно, однако их противостояние продолжа­ется и в наши дни, примером чего явля­ются два научных подхода в психологии счастья и субъективного благополучия, а на повседневном уровне - две разные жизненные ориентации.

Счастье и эгоизм

Введение и теоретическое обосно­вание нашей модели требует предвари­тельного объяснения, касающегося со­отношения терминов «эгоизм», «счастье» и «гедонизм». В первую очередь, следует отметить: «Преобладающий взгляд на человека среди биологов и психологов заключается в том, что в глубине люди полностью эгоистичны...». Со­гласно Р. Докинзу, эгоизм как прио­ритетная забота о собственных нуждах «впечатан» в гены, обеспечивая тем са­мым стратегии самосохранения и выжи­вания индивида. Таким образом, эгоизм является не просто «психологической» чертой, но мощной и глубокой биологи­ческой силой. Концепт универсального эгоизма представлен в ряде зарубежных обзоров.

Изучение литературных источников показывает, что на протяжении всей че­ловеческой истории тема достижения, счастья так или иначе ассоциировалась с эгоизмом - его более или менее разумными формами. Так, один из основа­телей эвдемонической традиции Ари­стотель утверждал, что добродетельный человек обязан любить и уважать себя. Идеи другого древнегреческого фи­лософа, Эпикура, посвященные умению индивида получать от жизни удоволь­ствия и избегать страданий, снова ста­ли популярными в Европе в эпоху Воз­рождения. Типичным примером являлся средневековый трактат Лоренцо Валлы «О наслаждении», воспевавший гедо­низм и эгоизм. Согласно М. Штирнеру, удовольствие всегда являлось предметом острого соперничества. Поэ­тому эгоизм был необходим еще и для того, чтобы опередить других и быть первым. В современной трактовке тер­мин «гедонистический эгоизм» подразу­мевает стремление индивида к удоволь­ствию и избеганию страданий. Наиболее характерным примером является концепция субъективного благополучия (SWB) Э. Динера, связывающая уро­вень счастья со стремлением человека к приятным переживаниям, избегая не­гативные аффекты.

Что же касается разумного эгоизма как средства обретения счастья, то дан­ное понятие было поднято на щит фран­цузскими просветителями и английски­ми философами-утилитаристами. В частности, утверждалось, что если (эгоистичный) индивидуум стремит­ся к собственному счастью и не нару­шает права окружающих, он тем самым полезен и для них. Разумный эгоизм в качестве главной человеческой добро­детели на пути к счастливой жизни про­анализированный в работе А. Рэнд. «Змеиная кожа эгоизма», по выражению И.А. Ильина, может служить средст­вом защиты индивида от ударов внеш­него мира, способствуя достижению счастья.

В соответствии с современными тео­риями этического эгоизма, каждый че­ловек имеет преобладающую обязан­ность в отношении самого себя. Его разум помогает делать правильный вы­бор на пути к счастью. Отметим в связи с этим, что в единственной обнаружен­ной нами в русскоязычной литературе шкале диспозиционного эгоизма, раз­работанной К. Муздыбаевым, по­ловина высказываний (5 из 10) связаны с темами удовлетворения желаний, удо­вольствия, счастья. Люди с более высо­кими показателями эгоизма, как пра­вило, более успешны и оптимистичны, в то время как успех и оптимизм, в свою очередь, связаны со счастьем. И наоборот: несчастливому чело­веку окружающие склонны приписы­вать полное отсутствие эгоизма и опти­мизма. Как отмечал Дж. Б. Робинсон (J.B. Robinson) в своем эссе «Эгоизм»: «В соответствии со своими симпатия­ми вы можете получать удовольствие от собственного счастья или от сча­стья других людей, но вы всегда ищете свое собственное счастье».

Растущий материализм и консюме­ризм среди населения развитых капи­талистических стран, основанные на эгоистическом стремлении к личному счастью, истощают земные ресурсы. Вот что пишет в связи с этим Б. Гринде: «Большинство людей преимущественно думают о самих себе» и «Любая серьез­ная политическая система должна при­нимать во внимание уровень эгоизма». Человек едва ли способен из­бежать собственного эгоизма, однако он может выбирать между его различными формами: «материально-гедонистиче­ской» и более «разумной», которая по­могает соотносить собственные интере­сы с желаниями других людей, а также получать «высшие» человеческие удо­вольствия. Более того, мотивирующая сила разумного эгоизма, его интеллек­туальные функции, так же как и защит­ные свойства, могут и должны быть ис­пользованы в процессе самореализации индивида.

Личностно-ориентированная концепция счастья: введение и теоретическое обоснование

Мы стоим на позициях первого, эвдемонического подхода, в соответст­вии с которым «гедонистическое» счастье является одним из сопутствующих продуктов самореализации человека и его личных достоинств в жизнедея­тельности. В период с 2006 по 2010 гг. один из авторов статьи (Л.З. Левит) раз­работал синтезирующую теоретическую концепцию, одним из подчиненных компонентов которой является гедо­низм. В современной психологии по­добного рода теорий нами обнаружено не было. Дополнительная актуальность и новизна личностно-ориентирован­ной концепции счастья (ЛОКС) связа­ны с применением системного подхода, основывающегося на биопсихосоциальном единстве человека. Главная цель на­стоящей статьи заключается в выявле­нии синтезирующего характера ЛОКС в отношении эвдемонической и гедони­стической концепций жизни человека, ряда теорий личности, а также подведе­ние теоретических и практических ито­гов проделанной работы. Результаты ис­следований, проведенных за последние шесть лет, отражены в шести моногра­фиях.

Используя методы контент-анализа научной литературы, результаты экспе­риментальных исследований, научный дискурс и моделирование, мы разрабо­тали трехуровневую модель, реализация которой позволяет субъекту достигать счастливой жизни. Модель содержит биологический, психологический и со­циальный уровни, синтезирует как эвдемонический, так и гедонистический подход к проблеме счастья при главен­стве первого из них (Рис. 1).

Рис. 1. Личностно-ориентированная концепция счастья «Счастье №1».

Двигаясь по схеме снизу вверх, крат­ко опишем ее основные компоненты. Биологический уровень ЛОКС пред­ставлен концептом здоровья, понима­емым, в первую очередь, как отсутст­вие существенных «телесных» помех для психологической самореализации. С нашей точки зрения, здоровье являет­ся важнейшей характеристикой биоло­гического уровня, позволяющей инди­виду реализовывать себя и стремиться к счастливой жизни.

Кстати, мы не придерживаемся тер­мина «позитивное здоровье», по­скольку в биологическом здоровье индивида едва ли можно найти что-либо «позитивное» (либо наоборот «негатив­ное»). Разумеется, здоровье индивида может стать лучше под влиянием соот­ветствующих эвдемонических практик, так же как и временно ухудшиться (на­пример, в случае травмы спортсмена), однако оно ни в коем случае не приобретает некие «волшебно-позитивные» качества. В нашей концепции понятие Здоровья является одним из предвари­тельных и очень желательных, однако далеко не достаточным и не основным условием. Лица, желающие улучшить свое здоровье, должны выбирать не «эвдемонический», а, в первую очередь, «здоровый» образ жизни.

В нижней части второго, психологи­ческого уровня (У2) мы поместили кон­цепт эгоизма (ЭГ) - врожденного свой­ства, общего для человека и животных, отвечающего за самосохранение и выживание индивида, а также за гедони­стические (чувственно-материалисти­ческие) наслаждения, возникающие при удовлетворении основных инстинктов - пищевого и полового.

При дальнейшем движении вверх по У2, ЭГ переходит в разумный эгоизм (РЭГ), включающий в себя интеллек­туально-регуляторные и (при необхо­димости) рефлексивные компоненты. Анализ литературы по проблеме иссле­дования показал, что в понятии «раз­умного эгоизма» могут быть предвари­тельно выделены следующие основные функции:

1. саморазвитие - выбор из внешней среды подходящего «материала» на первой стадии формирования лич­ностной уникальности (ЛУ) субъекта (см. далее);

2. самореализация - осуществление «за­щитных» и иных функций на второй стадии реализации личностной уни­кальности во внешнем мире;

3. саморегуляция и рефлексия - управ­ление деятельностью ЛУ с иерархи­чески более высокого смыслового уровня.

Наша концепция, в первую очередь, связана с реализацией человеком сво­их достоинств («личностной уникаль­ности» - ЛУ) в жизнедеятельности. Сама реализация осуществляется с помощью разумного эгоизма (РЭГ), возникающе­го на основе врожденного, «животно­го» эгоизма (ЭГ). Внутренняя логика на­шей концепции связана с тем, что РЭГ возникает из ЭГ подобно тому, как ког­да-то сознание и разум позволили чело­веку выделиться из животного царства. Вспомним в этой связи идею З. Фрей­да, согласно которой Эго индивида раз­вивается из Ид [36]. Таким образом, ЭГ является связующим звеном между пер­вым, биологическим (телесным) уров­нем (У1) и вторым, психологическим (У2), в то время как РЭГ связывает У2 с социальным уровнем У3.

В «глубине» второго уровня (по край­ней мере, у некоторых людей) нахо­дится личностная уникальность (ЛУ), представляющая собой неповтори­мый синтез индивидуального талан­та, одаренности («У») и личностных компонентов («Л»), способствующих ее применению в соответствующей деятельности (трудолюбие, настойчивость и т. д.). В развитии ЛУ можно выделить несколько этапов. Прежде всего, одаренный от рождения ребе­нок обладает уникальностью «У», а мо­тивационно-личностные компоненты «Л» добавляются позднее. Подобный процесс имеет место при формиро­вании разумного эгоизма, когда буква «Р» (разум) добавляется и «пропитыва­ет» собой врожденный эгоизм (ЭГ), до­бавляя в него компоненты альтруизма, умения соотносить свои интересы с ин­тересами других. На первой стадии раз­вития ЛУ необходимая для нее «пища» приносится РЭГ из внешней среды. На второй стадии - сформировавшаяся личностная уникальность, опять-таки с помощью РЭГ, «выходит» во внешний мир и (в благоприятном случае) реализуется в нем. Существует и возможность третьего - «трансцендентного» этапа, о котором писал, в частности, А. Маслоу.

Анализ компонентов У2 ЛОКС позво­ляет выстроить следующий континуум от гедонизма к эвдемонии: «низшие» удовольствия (ЭГ), «высшие» удоволь­ствия (РЭГ), эвдемоническая активность (РЭГ+ЛУ), потоковая активность (см. далее: ЛУ). Именно разумный эго­изм является идеальным «помощником» в актуализации личностной уникально­сти, поскольку:

1. сохраняет свои защитные свойства («змеиную кожу»);

2. обладает необходимыми интеллекту­альными и регуляторными компонен­тами;

3. позволяет получить «облагорожен­ную», «рафинированную» версию эгоистически-гедонистических наслаждений в случае успешной реа­лизации ЛУ (хотя они и не являются основной целью эвдемонической ак­тивности).

Как указывает К. Муздыбаев, эгоизм является механизмом, побуждающим человека к действию, поскольку касает­ся причин событий и мотивов поведе­ния. Субъект, осуществляя помощь РЭГ в реализации ЛУ, автоматически становится «первым и единственным», поскольку его личностная уникаль­ность неповторима по определению. Метафорически, разумный эгоизм - своего рода опытный и разбирающийся в жизни «тренер», «наставник», который всячески стремится защитить своего очень одаренного, но слегка наивного в житейских вопросах «ученика» (ЛУ) от не относящихся к делу проблем.

Поскольку тема нашей работы от­носится к области позитивной психо­логии, мы предполагаем, что данной отрасли знания будет не так просто принять термин «эгоизм» в силу суще­ствующих в обыденном сознании нега­тивных импликаций данного понятия - как заботу человека лишь о самом себе, без учета интересов других людей. Однако, как будет видно из дальнейше­го, эвдемоническая активность связана с уменьшением «животного» эгоизма (ЭГ) и качественной трансформацией разумного эгоизма (РЭГ). Кроме того, роль разумного эгоизма в деле реализа­ции личностной уникальности, выступая фактически как помощь «другому», ассоциируемая с уходом от гедони­стических наслаждений, никак не мо­жет быть охарактеризована в качестве «эгоистической» в традиционно-нега­тивном понимании данного термина. Поэтому конструкт разумного эгоизма кажется нам в данном контексте опти­мальным (хотя и не слишком простым) выбором.

Может возникнуть вопрос: каким образом происходит переориентация разумного эгоизма с удовлетворением потребностей индивида на «служение» личностной уникальности? Исчерпывающий ответ в настоящее время дать не­возможно, однако отметим известные аналогии. В эзотерике переходу субъек­та на позиции духовного поиска обыч­но предшествует личностный кризис. Предтеча современного экзистенциа­лизма С. Киркегор считал отчаяние ос­новным «средством» такого перехода, связанного с выбором индивидом свое­го истинного «Я» и этически ориентиро­ванной жизнью. По мнению А. Маслоу, субъект переходит на высший этаж «пирамиды потребностей» - к самоак­туализации, поскольку «нижние этажи» хорошо изучены и наскучили. В нашем понимании важную роль игра­ют «внутренние сигналы», подаваемые личностной уникальностью человека. Они способствуют самоактуализации по А. Маслоу или процессу индивидуации и движения к «самости» по К. Юнгу. Защитная функция, которую осуществ­ляет РЭГ по отношению к ЛУ при ее ре­ализации во внешней среде, позволяет, в частности, противостоять «сценарию враждебного мира» (HWS - The Hostile-World Scenario), - понятию, введенному Д. Шмоткиным.

Третий уровень (социальные кон­такты индивида) представлен понятием «умеренности» (как предпочтительной первоначальной установки), что отра­жает не только соответствующие идеи Аристотеля, высказанные в «Никомаховой этике», но и наше понимание возможности неоднозначных воздейст­вий со стороны социума на индивида, стремящегося к актуализации своих по­тенциалов и счастливой жизни. Совре­менные исследования эвдемонии также показывают важность немногих, но ка­чественных, насыщенных, позитивных взаимоотношений со значимыми други­ми.

Продемонстрируем важный меха­низм взаимодействия «психологиче­ского» (У2) и «социального» (У3) уровней ЛОКС. Концентрация субъекта на саморазвитии и самореализации, зача­стую требующая предельного напря­жения сил, ведет к определенному ог­раничению (неполезных) социальных контактов (умеренности на УЗ). В то же время «окошко» всегда держится наполовину открытым, поскольку именно во внешнем мире человеку предстоит реализовывать свою личностную уни­кальность и получать оценку собствен­ной успешности, не говоря уже о том, что на более ранней стадии РЭГ добы­вает «пищу» для ЛУ именно в окружаю­щей среде.

При подобной диспозиции возникает оптимальное взаимодействие уровней системы: У3 положительно влияет на У1, который, в свою очередь, питает энер­гией У2. Психологическая гармония на У2 оказывает обратное положительное влияние на У1 и У3. Достижение счаст­ливой жизни подобным образом мы на­звали «Счастьем №1», характерным для людей, обнаруживших в себе личност­ную уникальность и реализующих ее с помощью разумного эгоизма.

Присвоив в порядке эксперимента один балл максимальной выраженно­сти уровня ЛОКС, получаем следующий показатель для самоактуализирующегося человека: У1=1; У2=1; У3=0,5 (умеренность в социальных контактах). Итого=2,5 из 3. Схема этого (оптимального, с нашей точки зрения) варианта - «Счастье №1» представлена на Рис. 1.

У индивида с «недогруженным» вто­рым уровнем и склонным к расширению У3, имеем следующую формулу: У1=1; У2=0,5; У3=1. Итого снова 2,5 из 3. Сум­ма та же, однако «качество жизни» иное (см. Рис. 2, «Счастье №2»). Есть и нема­ло других «вариантов существования», однако рамки статьи не позволяют ана­лизировать их, тем более что они значи­тельно проигрывают первым двум и свя­заны, скорее, с несчастьем.

Рис. 2. ЛОКС. «Счастье №2»

Личностно-ориентированная концепция счастья: сравнительный анализ.

Как будет показано ниже, шири­на системного охвата ЛОКС вызвана, в том числе, древним, «философским» происхождением ряда ее терминов, прошедших горнила многовековых дискуссий и исследований. Концепты «личностная уникальность» («дэймон»), «умеренность» («золотая середина»), «разумный эгоизм» являются тому при­мером.

С глубокой древности психика че­ловека отождествлялась с двумя компо­нентами - «душой» и «разумом» - по­нятиями, частично перекрывавшими друг друга. В нашей концепции, так или иначе, присутствуют оба современ­ных аналога, соответственно, личност­ная уникальность и разумный эгоизм. В терминах Аристотеля, разумный эгоизм человека может рассматриваться как его «пронезис», практическая му­дрость, а личностная уникальность - как «дэймон», внутреннее совершенст­во, стремящееся к своему воплощению. Контакт и взаимодействие этих частей обеспечивает «правильную», эвдемоническую жизнь, которая, в качестве по­бочного продукта, может приносить и гедонистическое удовольствие. Поэ­тому неудивительно, что ЛОКС может претендовать на интегрирующий ха­рактер в отношении ряда теорий лич­ности начала - середины XX века: кон­цепций З. Фрейда, Э. Берна, К. Юнга, А. Маслоу, К. Роджерса, а также частич­но Г. Олпорта и Э. Эриксона. ЛОКС со­четает в себе энергию фрейдовского бессознательного, интеллектуаль­ные возможности позиции «Взросло­го» в транзактном анализе Э. Берна, тенденции к саморазвитию и самоактуализации гуманистических подходов К. Роджерса и А. Маслоу, дви­жение к внутреннему центру в модели Р. Ассаджиоли, принципы индивидуации и «самости» в концепции К. Юнга. Можно также отметить близость РЭГ к понятию проприума в теории Г. Олпорта, а также сходство реа­лизуемой ЛУ с чувством личностной идентичности у Э. Эриксона.

Проиллюстрируем вышесказанное одним из примеров. Если индивид об­наруживает свою ЛУ и с помощью РЭГ стремится актуализировать ее во внеш­нем мире, мы говорим о гуманистиче­ском характере нашей модели. В этом случае «движение» идет изнутри наружу. Если же субъект предпочитает противо­положное направление - «вглубь» себя, речь скорее идет об эзотерических, мистически-ориентированных концепци­ях. В последнем случае У3 (социальные контакты) играет роль «фальшивого фасада», за которым кипит настоящая жизнь - путь к себе. Интересно, что в последнем случае преобладает лозунг «Познай себя», в то время как при гу­манистической, «внешней» самоактуа­лизации доминирует девиз «Стань тем, кто ты есть (выбери себя)». Напомним читателям, что древнегреческие фило­софы были более гармоничны, поэтому эвдемоническая жизнь в их понимании требовала наличия обеих частей, сле­довавших одна за другой: «Познай себя и стань тем, кто ты есть».

Как видим, наша модель дает доста­точное пространство для самых разных психологических концепций, а пото­му и сама способна являться системным «прототипом» для будущих теоретических разработок и экспериментальных исследований. Связка ЛУ-РЭГ легко инкорпорирует большинство компонен­тов современных теорий в исследовани­ях эвдемонии (упомянутые выше работы): автономию, компетентность, ма­стерство, жизненные цели, личностный рост и самопринятие. Если личностная черта (например, автономия, жизнен­ные цели и т.д.) находится «снаружи» осу­ществляемой субъектом специфической деятельности, она может быть отнесена к РЭГ, если же «внутри» самой активности (например, настойчивость, поглощенность процессом), то к ЛУ.

Что касается понятий «здоровье» и «принадлежность» для значимых других, то они могут быть отнесены к У1 и У3 соответственно.

Конечно, ЛОКС не имеет никаких противоречий и с концепцией А. Уо­термана (Waterman A.S.), описывающей эвдемоническую активность. Хо­телось бы отметить, что используемый А. Уотерманом термин «самовыражение» едва ли способен покрыть весь спектр эвдемонической активности, поэтому в используемых нами методиках выбор­ки переживаний (ESM) он дополнен по­нятиями «самореализация», «саморазви­тие» и «вовлеченность».

Отметим также, что разработанное позитивной психологией понятие «по­тока» может быть описано в рам­ках ЛОКС как беспрепятственная реа­лизация индивидом своей личностной уникальности в соответствующей дея­тельности (без необходимости исполь­зования РЭГ для поддержания «социаль­ного фасада»).

Наша концепция создает интересные возможности во взаимодействии с ре­лигиозными и трансперсональными на­правлениями. Так, личностная уникаль­ность индивида может рассматриваться в качестве «божьей искры», «божьего ды­хания», а разумный эгоизм - в качест­ве его «ангела-хранителя» во внешнем мире. Так же легко увидеть черты сход­ства концепта «умеренность» в ЛОКС с идеями буддизма, активность РЭГ во внешнем мире (праведные поступки) - с принципами иудаизма, акцент на вну­треннем душевном состоянии (ЛУ) - с христианством.

В предельно абстрагированном виде ЛОКС выглядит следующим образом: не­что «животное» (внутри индивида) по­рождает нечто «разумное», которое, спу­стя некоторое время отправляется на поиски «идеального» («неповторимого») и, обнаружив это, способствует его ре­ализации во внешнем мире. Одним из условий успешности процесса актуали­зации «идеального» с помощью «разум­ного» является определенное «притап­тывание» «разумным» породившего его «животного». Таким образом, имеет ме­сто общее уменьшение и снижение зна­чимости «низших» эгоистических ком­понентов в сочетании с качественной трансформацией «высших» во имя духовного роста и уникальной самореали­зации. Поэтому, с нашей точки зрения, ЛОКС можно рассматривать в качестве обобщающей метатеории, состоящей из суперконструктов, являвшихся предме­том пристального интереса и дискуссий на протяжении тысячелетий человече­ской истории.

Личностно-ориентированная концепция счастья: «пропущенное звено»

Более пристальный взгляд на второй и третий уровни нашей концепции по­зволяет заметить определенный изо­морфизм теории личности З. Фрейда, но в более мягком варианте. В самом деле, ЭГ может рассматриваться как не­кий аналог фрейдовского Ид с его пер­вичными влечениями и господством «принципа наслаждения». РЭГ раз­вивается из ЭГ примерно так же, как Эго из Ид. «Принцип умеренности» на тре­тьем, «социальном» уровне ЛОКС мо­жет быть в определенном смысле ин­терпретирован как смягченная версия Суперэго. Однако в концепции Фрейда отсутствуют какие-либо представления о «личностном потенциале» субъекта. Любая творческая активность в психоа­нализе истолковывается как действие за­щитных механизмов, в первую очередь, - сублимации, а попытки объяснить врожденную одаренность индивида не предпринимаются.

Поэтому использование концепта «личностной уникальности» субъекта и ее осмысленной реализации во внеш­нем мире роднит нашу модель с экзи­стенциально-гуманистическими направлениями. Интересно, что именно «гуманистическая» нацеленность субъ­екта на самореализацию позволяет дер­жать под контролем собственный ЭГ (аналог Ид в психоаналитическом по­нимании). При этом «разумный эгоизм» (РЭГ) выступает в качестве связующего звена между «внешним» и «внутренним» миром (ЛУ), уменьшая, тем самым, их определенный антагонизм по отноше­нию друг к другу.

Существует важное отличие между нашей концепцией и теорией личности К. Юнга. Согласно К. Юнгу, спрятан­ная в глубинах личности «самость» (ЛУ в рамках ЛОКС) «дает жизнь» сознательному Эго (концепт, близкий к РЭГ). Из­начально Эго слито с «самостью», а в процессе дальнейшей жиз­ни индивида между ними сохраняет­ся состояние взаимной поддержки. Процесс юнговской индивидуации подразумевает, таким образом, обратное движение Эго к «самости», «внутреннему сокровищу» индивида. Но ввиду подобной глубинной одно­родности двух конструктов индивидуация должна быть естественным и срав­нительно легким процессом. Почему же столь мал процент людей, осуществив­ших индивидуацию в трактовке Юнга или сумевших актуализироваться в по­нимании А. Маслоу и К. Роджерса?

Структура ЛОКС, подразумевающая определенную гетерономию между ЛУ и РЭГ вследствие их различного проис­хождения, позволяет лучше объяснить реальные факты. РЭГ возникает не из ЛУ, а из «животного» ЭГ подобно тому, как фрейдовское Эго развивается из Ид. Тем не менее, «личностная уникальность» все же существует в качестве «идеаль­ной возможности», но ее раскрытие требует серьезной работы со стороны РЭГ, и, в первую очередь, - ухода от по­иска наслаждений в сторону актуализа­ции ЛУ. Поэтому ЛОКС не столь «песси­мистична» относительно человеческой природы как теория Фрейда (посколь­ку «идеальная» ЛУ существует), однако не предсказывает легкого и естествен­ного пути ее актуализации во внешнем мире - в основном, из-за различного происхождения РЭГ и ЛУ. Соответствен­но ЛОКС не только занимает промежуточное положение между двумя психо­логическими «монстрами» - теориями К. Юнга и З. Фрейда, но и синтезирует их, выступая, таким образом, в качестве символического связующего звена меж­ду бывшими «друзьями-соперниками».

Противоречие между предпосылкой гуманистической психологии о наделенности каждого человека врожден­ным личностным потенциалом и ре­ально малым числом «актуализаторов» также получает в этом случае логиче­ское объяснение. Например, человек мо­жет ощущать свой внутренний потенци­ал (ЛУ), однако не иметь необходимых механизмов его реализации во внешнем мире (РЭГ), оставаясь «невостребован­ным талантом». ЛОКС, таким образом, имеет лучшие возможности объяснения эмпирической реальности, связанной с самореализацией индивида либо ее от­сутствием.

Решение теоретических проблем

В рамках одной статьи мы можем за­тронуть лишь малую часть интересую­щих нас вопросов, поэтому приведем лишь один из многих примеров успеш­ного применения ЛОКС для решения одной из «головоломок» современной психологии - «дилеммы эгоиста» или «проблемы общинных выгонов», касающейся соотношения личного эгоизма и общественного блага. Задача в общих чертах сводится к следующему: есть де­ревня, жители которой имеют коров, и есть общий луг, на котором эти коро­вы пасутся. Ради личной выгоды каж­дый крестьянин хотел бы иметь больше коров, но в этом случае вся трава на лугу будет быстро съедена, и коро­вы умрут от голода. С помощью компо­нентов нашей модели данная проблема поддается простому решению. Если каждому жителю деревни известна его ЛУ (а она, по определению, у всех разная), значит, мало кто из них вообще захочет иметь дело с коровами, поскольку пред­почтет самореализацию в другой обла­сти. Но один-два человека, «личностная уникальность которых действительно связана с животноводством, быстро разберутся с оптимальным поголовьем скота. Вот оно, современное решение проблемы эгоизма - с помощью «раз­умного эгоизма»! Не только для кре­стьян, но теперь и для коров.

Использование компонентов нашей модели может оказаться чрезвычайно продуктивным в работе с одаренными детьми. Их личностной уникальности мы помогаем раскрываться, в то время как их разумный эгоизм мы можем форми­ровать. Тем самым снимается противоре­чие между «безусловно-положительным» и «условно-положительным» подхода­ми к воспитанию, отмеченное в работе С.Л. Братченко и МР. Мироновой.

Возможность и необходимость пра­ктической диагностики компонентов личностно-ориентированной концепции счастья обосновывается «древним» философским происхождением основ­ных ее компонентов - суперконструк­тов, прошедших горнила многовековых дискуссий и исследований. В качест­ве наиболее известных примеров мо­гут служить концепты «личностной уни­кальности» («душа», «дэймон», «самость», «личностный потенциал»), «умеренно­сти» («золотая середина»), «разумно­го эгоизма», «здоровья», по-прежнему представляющих большой интерес для исследователей. Изучение взаимосвязи и взаимовлияния компонентов личност­но-ориентированная концепция сча­стья позволило бы проследить систем­ную организацию ее уровней, выявить их роль в процессе самореализации ин­дивида. Выявление лиц с высокими показателями личностной уникальности дает возможность не только глубже из­учить эту, одну из наиболее волнующих проблем современных наук о челове­ке, но и включить данных испытуемых в дальнейшие углубленные (в том числе, нейропсихологические) исследования мозговых паттернов эвдемонии и гедо­низма, недавно начатые зарубежными учеными. Сопоставление резуль­татов измерения компонентов ЛОКС с жизненными достижениями и психологическим состоянием испытуемых позволило бы лучше понять законо­мерности «внешней» самоактуализации и «внутренней» душевной гармонии в качестве важнейших показателей субъ­ективного благополучия и человеческо­го счастья.

Окончание в следующем номере

Литература

Аристотель. Никомахова этика. - М.: ЭКСМО-Пресс, 1997. - 73 с.

Ассаджиоли Р. Психосинтез: принципы и техники - М.: Психотерапия, 2008. - 384 с.

Берн Э. Игры, в которые играют люди. - М.: ЭКСМО, 2008. - 556 с. : ил.

Братченко С.Л., Миронова М.Р. Личностный рост и его критерии // Психологические проблемы самореализации личности / под. ред. А.А. Крылова, Л.А. Коростылевой. - СПб. : изд-во С.-Петербургского ун-та, 1997. - С. 38-46.

Грановская Р.М. Психология веры. - 2-е издание. - СПб. : Питер, 2010. - 480 с.

Джидарьян А. И. Счастье в представлениях обыденного сознания // Психологический журнал. - 2000. - Т. 21. - №2. - С. 39-47.

Докинз Р. Эгоистичный ген. - М. : Мир, 1993. - 317 с.

Дружинин В.Н. Варианты жизни. - СПб. : Питер, 2010. - 156 с.

Ильин И.А. Большевизм как соблазн и гибель // Ильин И.А. Собр. соч. в 10 Т. - Т.2., кн. 1. - М., 1993.

Киркегор С. Несчастнейший. - М. : ББИ, 2007. - 367, [1] с.

Левит Л.З. ЗУЛУРЭГ (пилотный вариант). - Минск, 2011. - 8 с.

Левит Л.З. Личностно-ориентированная концепция счастья: жизнь во имя себя. - Минск: А.Н. Вараксин, 2011 г. - 112 с.

Левит Л.З. ЛОКС: между Фрейдом, Юнгом и Маслоу. - Минск : А.Н. Вараксин, 2012. - 120 с.

Левит Л.З. Новая личностно-ориентированная парадигма в психологии счастья // Специалист 21 века: психолого-педагогическая культура и профессиональная компетентность : материалы Первой международной научно-практической конференции : сб. статей / под. ред. З.Н. Козловой и Ю.В. Башкировой. - Барановичи : РИО БарГУ, 2011.

Левит Л.З. Психология счастья - возможность новой парадигмы // Актуальные проблемы этнической и социальной психологии : материалы Межвузовской конференции студентов, аспирантов и молодых ученых : сб. статей / под. ред. С.И. Кудинова. - М.: РУДН, 2011. - С. 319-323.

Левит Л.З. Психология счастья: «Монте-Карло» или «папа-Карло»? // Психотерапия и клиническая психология. - 2009. - № 2. - С. 42.

Левит Л.З. Счастье от ума. - 2-е изд., доп. и перераб. - Минск : А.Н. Вараксин, 2009. - 294 с.

Левит Л.З. Счастье от ума. - Минск : А.Н. Вараксин, 2008. - 294 с.

Левит Л.З. Счастье от ума-3. - 3-е изд., доп. и перераб. - Минск : Пара Ла Оро, 2010. - 472 с.

Левит Л.З. Формула счастья: поиск, создание, применение. - Минск : А.Н. Вараксин, 2011. - 68 с.

Леонтьев Д.А. Новые ориентиры понимания личности в психологии: от необходимого к возможному // Вопросы психологии. - 2011. - №1. - С. 3-27.

Майерс Д. Социальная психология. - 7-е изд. - СПб. : Питер, 2009. - 688 с. : ил.

Маслоу А. Дальние пределы человеческой психики. - СПб. : Евразия, 2002. - 430 с.

Маслоу А. Мотивация и личность. - 3-е изд. - СПб. : Питер, 2008. - 352 с.

Муздыбаев К. Эгоизм личности // Психологический журнал. - 2000. - Т. 21. - №2.

Олпорт Г.В. Личность в психологии. - М. : Ювента, 1998. - 345 с.

Петров Э.Ф. Эгоизм. - М.: Наука, 1969. - 207 с.

Платон. Государство. - М.: Наука, 2005. - 294 с.

Роджерс К. Клиентцентрированный/человекоцентрированный подход в психотерапии // Вопросы психологии. - 2001. - №2. - С. 48-58.

Рудзит И.А. Эгоизм как внутренний нравственно-этический фактор развития самосознания человека // Вестник ЛГУ им. А.С. Пушкина. - 2006. - №1. - С.56-65.

Рэнд А. Добродетель эгоизма. - М. : Альпина Паблишерс, 2011 - 186 с.

Селигман М. Новая позитивная психология. - Киев : София, 2006. - 368 с.

Смит Н. Современные системы психологии. - СПб. : Прайм-Еврознак, 2003. - 384 с.

Сэмьюэлз Э., Шортер Б., Плот Ф. Словарь аналитической психологии К. Юнга. - СПб. : Азбука-классика, 2009. - 288 с.

Тэйлор К. Сократ. Очень краткое введение. - М. : Астрель, 2009. - 160 с.

Фрейд З. По ту сторону принципа наслаждения // Труды разных лет. - Тбилиси : Мерани, 1991. - С. 139-192.

Шварц. Б. Парадокс выбора. - М. : Добрая книга, 2005. - 288 с.

Штирнер М. Единственный и его собственность. - М. : Азбука, 2001. - 448 с.

Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. - М. : Прогресс, 2006. - 352 с.

Юнг К. Синхрония: аказуальный объединяющий принцип. - М. : АСТ, 2009. - 347 с.

Ялом И. Экзистенциальная психотерапия. - М .: Класс, 1999. - 576 с.

Batson C. D., Ahmad N., Lishner D. A., & Tsang J. Empathy and altruism. In C. R. Snyder & S. L. Lopez (Eds.), Handbook of positive psychology. // New York : Oxford University Press, 2002. - Р. 485-498.

Coan R. W. Hero, Artist, Sage or Saint? - New York : Columbia University Press, 1977.

Csikszentmihalyi M. The Evolving Self. - Harper Perennial. - New York, 1993.

Deci E L., Ryan R.M. Hedonia, eudaimonia, and well-being: An introduction // Journal of Happiness Studies. - 2008. -№. 9. - р. 1-11.

Diener E., Biswas-Diener R. Rethinking Happiness. The science of psychological wealth // Malden, MA: Blackwell Publishing, 2008.

Forest J.J., Sicz Y. Pseudo-Self-actualization // Journal of Humanistic Psychology. - 1981. -January - p. 77-83.

Grinde B. Darwinian Happiness: Evolution as a Guide for Living and Understanding Human Behavior - The Darwin Press, Princeton. - NJ, 2004.

Kringelbach M.L. and Berridge K.C. The functional neuroanomy of pleasure and happiness // [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http//www.discoverymedicine.com (дата обращения 25.06.2010).

Kringelbach M.L. and Berridge K.C. Towards a functional neuroanomy of pleasure and happiness // Trends in Cognitive Sciences. -2009. - Vol.13. - № 11. - p. 479-488.

Mansbridge J.J. Beyond self-interest. - Chicago: University of Chicago Press, 1990. - 416 р.

Myers D. The Pursuit of Happiness. - Quill. - New York, 2002.

Robinson J.B. Egoism. - Printer-friendly version, 2005.

Ryan R.M., Deci E.L. On happiness and human potentials: A review of research on hedonic and eudaimonic well-being // Annual Review of Psychology. - 2001. -Vol.52. - pp.141-166.

Ryan R.M., Huta V., Deci E.L. Living well: A self-determination theory perspective on eudaimonia // Journal of Happiness Studies. - 2008. -Vol. 9. - pp. 139-170.

Ryff C.D., Singer B.H. Know thyself and become what you are: A eudaimonic approach to psychological well-being // Journal of Happiness Studies. - 2006. - Vol. 9. - pp. 13-39.

Sheldon K.M., Elliot A.J. Goal striving, need satisfaction, and longitudinal well-being: The self-concordance model // Journal of Personality and Social Psychology. - 1999. - Vol. 76. № 3. - pp. 482-497.

Shmotkin D. Happiness in the face of adversity: Reformulating the dynamic and modular basis of subjective well-being // Review of General Psychology. - 2005. - Vol. 9. -№ 4. - pp. 291-325.

Wallach M.A., Wallach L. Psychology’s Sanction for Selfishness: The Error of Egoism in Theory and Therapy. // Freeman, San Francisco, 1983.

Waterman A.S., Schwartz S.J., Conti R. The implications of two conceptions of happiness (hedonic enjoyment and eudaimonia) for the understanding of intrinsic motivation // Journal of Happiness Studies. - 2008. - Vol. 9. - pp. 41-79.