конструктивно-пространственные функции

Актуальность(контекст) тематики статьи.  Методика «Комплексная фигура Тейлора» традиционно входит в арсенал нейропсихологов и применяется в диагностике взрослых людей и детей старше 4 лет для оценки зрительно-пространственных функций, зрительно-конструктивных навыков и зрительной памяти. Однако отсутствие количественных нормативов выполнения методики Тейлора, полученных на российской выборке, затрудняет ее применение как в научно-исследовательской, так и в практической работе.

Цель. Мы задались целью получить возрастные нормативы выполнения методики «Комплексная фигура Тейлора» детьми 4–17 лет, а также провести ее валидизацию по результатам нейропсихологического обследования. 

Описание хода исследования. Исследование было посвящено количественному подходу к оценке выполнения методики «Комплексная фигура Тейлора» детьми 4–17 лет. Каждый из 18 элементов фигуры оценивался по качеству рисунка и правильности размещения (локализации) в пространстве. Отдельно оценивалась фигура, полученная при копировании исходного изображения, и фигура, воспроизведенная по памяти через 20 минут после копирования. Дополнительно проводилась качественная оценка рисунков по уровню развития метрических и структурно-топологических представлений. В исследовании были задействованы 377 детей, из них 243 мальчика и 134 девочки в возрасте от 52 до 214 месяцев (средний возраст – 117±42 мес.). 

Результаты исследования. Обнаружена нелинейная зависимость оцениваемых показателей от возраста. Вычислены возрастные нормативы выполнения методики для 5 возрастных групп (4–5, 6–7, 8–9, 10–12, 13–17 лет). Получены показатели сложности работы с каждым элементом фигуры. На основании анализа соотношения успешности выполнения самых простых и самых сложных элементов фигуры предложен математически обоснованный порог принятия решения о наличии аггравации. Проведена оценка валидности методики по результатам нейропсихологического обследования. Показано, что методика в наибольшей степени измеряет уровень развития конструктивно-пространственных функций и зрительной памяти, однако при исследовании детей младше 13 лет обладает низкой дискриминантной валидностью по отношению к другим нейропсихологическим характеристикам. Содержательная валидность качественных оценок и количественных показателей во многом совпадает, при этом количественные показатели примерно в 1,5 раза сильнее связаны с результатами нейропсихологической диагностики. 

Выводы.Анализ предсказательной способности моделей логистической регрессии указывает на возможность применения методики для проведения скрининговой диагностики в школе. Методика позволяет отделить детей без нейрокогнитивного дефицита от тех, кому необходимо пройти полное нейропсихологическое обследование.

Актуальность (контекст) тематики статьи. Проблемы асоциального поведения и подростковой агрессивности классически рассматриваются с точки зрения психологического благополучия семьи. Такое исследование весьма актуально, поскольку факторы социально-экономического неравенства семей являются одним из проявлений культурно-исторического контекста, в котором проходит развитие современных подростков.

Цель: теоретико-эмпирическое обоснование необходимости рассмотрения агрессивности подростков в контексте проблемы социально-экономического неравенства.

Описание хода исследования. Исследование было реализовано в форме онлайн-опроса, проходившего в школах РФ. Оценка агрессивности осуществлялась с помощью сокращенной версии опросника Басса-Дарки. Выборку составили 883 респондента из семи регионов Российской Федерации. В выборку вошли учащиеся старших классов различных типов школ. Гендерный состав: юноши – 41%, девушки – 59%. Средний возраст респондентов составил 16 лет. Обработка данных осуществлялась с помощью следующих методов статистической обработки: критерий Краскалла-Уоллеса, критерии Стьюдента и Манна-Уитни, факторный анализ по методу максимального правдоподобия. Обработка данных осуществлена в R Studio (R version 3.4.2)

Результаты исследования. В рамках исследования установлено, что различия показателей агрессивности отражаются преимущественно на субъективных аспектах агрессивности (обида, чувство вины), а также общего показателя агрессивности в зависимости от социально экономического статуса семьи. Различные уровни готовности к физической агрессии проявляют респонденты из семей, в которых работают только отец или только мать. Установлено, что юношам и девушкам свойственна склонность к различным проявлениям агрессивности. Было выявлено также, что различия в показателях агрессивности в контексте культурного капитала и социально экономического статуса семьи отражаются преимущественно на субъективных аспектах агрессивности.

Выводы. Несмотря на статистическую значимость полученных различий, с абсолютной точки зрения, различия крайне невелики. Можно предположить, что показатели социально-экономического благополучия семьи связаны с подростковой агрессивностью опосредованно – ключевым моментом являются все же психологические характеристики: специфика взаимоотношения между родителями и ребенком, особенности воспитательных практик, предпочитаемых родителями, особенности организации жизни семьи и др. Сами по себе факторы социально-экономического благополучия выступают, по-видимому, лишь условием, облегчающим или же, наоборот, затрудняющем реализацию воспитательных практик, принятых в семье, ключевая же роль принадлежит активности как родителей, так и ребенка. Однако для доказательного обоснования данного положения требуется проведение отдельного исследования.