Золотарева Алена Анатольевна

Актуальность. Краткая шкала резилентности (Brief Resilience Scale, BRS) Б. Смита и его коллег является одним из наиболее психометрически обоснованных инструментов для оценки резилентности во всем мире (Windle et al., 2011).

Цель. Целью настоящего исследования стала адаптация русскоязычной версии BRS.

Описание хода исследования. Психометрические показатели русскоязычной версии BRS были проанализированы на материалах серии исследований с участием 696 респондентов, в том числе родителей детей с инвалидностью, многодетных родителей и студентов высших и средне-специальных учебных заведений.

Результаты исследования. Внутренняя надежность русскоязычной версии BRS была установлена с помощью коэффициентов α-Кронбаха, значения которых превысили показатели 0,8 на всех выборках исследования. Адаптированная шкала продемонстрировала соответствие оригинальной факторной структуре BRS, содержащей прямые и обратные тестовые пункты, что свидетельствует в пользу ее факторной валидности. Корреляционные связи между показателями резилентности и феноменологически схожими феноменами (в частности, жизнестойкости, диспозиционального оптимизма, самоуважения, общей самоэффективности, субъективной витальности,удовлетворенности жизнью и др.) подтвердили конвергентную валидность русскоязычной версии шкалы. Кроме того, родители детей с инвалидностью сообщали о более низкой резилентности, чем многодетные родители, хотя и статистически не отличающейся от аналогичных показателей у студентов высших и средне-специальных заведений.

Выводы. В заключении делается вывод о том, что русскоязычная версия BRS надежна, валидна и может быть рекомендована к использованию для диагностики резилентности у русскоязычных респондентов.

Актуальность. Феномен самозванца описывает людей с высокими результатами деятельности, которые, несмотря на объективные признаки успеха, не могут принять собственные достижения и испытывают постоянный страх перед тем, что окружающие узнают, что они не настолько хороши, как о них думают. Современные специалисты отмечают тесные связи между феноменом самозванца, перфекционизмом и профессиональной мотивацией, однако до сих пор не было проведено ни одного эмпирического исследования этих связей.

Цель. Целью настоящего исследования стало изучение мотивации и перфекционизма как потенциальных предикторов феномена самозванца в профессиональной среде.

Описание хода исследования. В кросс-секционном исследовании приняли участие 320 взрослых работающих русскоязычных респондентов. Все участники исследования заполнили анкету, содержащую шкалу феномена самозванца П. Кланс, краткую почти совершенную шкалу Р. Слейни и опросник профессиональной мотивации Е.Н. Осина и др.

Результаты исследования. Результаты множественного регрессионного анализа показали, что дезадаптивный перфекционизм и профессиональная амотивация позитивно предсказывали феномен самозванца у взрослых работающих русскоязычных респондентов.

Заключение. Результаты настоящего исследования могут быть использованы в диагностической и консультационной работе с сотрудниками, демонстрирующими негативный перфекционизм и профессиональную амотивацию. В этом случае превентивные мероприятия, направленные на коррекцию отношения сотрудников к своим профессиональным обязанностям, могут предотвратить развитие не только феномена самозванца, но и многих связанных с ним негативных психологических и организационных изменений.

Актуальность. Апатия является одним из наиболее распространенных симптомов взрослых людей, однако ее психологические предикторы до сих пор мало изучены.

Цель. Изучение психологических предикторов апатии в средней и поздней взрослости.

Описание хода исследования. В исследовании приняли участие 188 респондентов в возрасте от 50 до 83 лет. Исследование носило кросс-секционный характер. Потенциальные предикторы апатии (депрессия, субъективная витальность, субъективное переживание счастья и удовлетворенность жизнью) были оценены с помощью множественного регрессионного анализа. Диагностическая батарея содержала шкалу апатии А.А. Золотаревой, а также русскоязычные версии Гериатрической шкалы депрессии (Geriatric Depression Scale-Short Form), шкалы субъективной витальности (Subjective Vitality Scale), шкалы субъективного счастья (Subjective Happiness Scale), шкалы удовлетворенности жизнью (Satisfaction With Life Scale) и шкалы удовлетворенности жизнью для «третьего возраста» (Life Satisfaction Index for the Third Age-Short Form).

Результаты исследования. Множественный регрессионный анализ показал, что субъективная витальность является негативным специфическим предиктором апатии в средней взрослости, а депрессия является позитивным универсальным предиктором апатии как в средней, так и в поздней взрослости.

Заключение. Результаты настоящего исследования могут быть использованы в практике российской геронтопсихологии для превенции апатии у лиц с депрессивными симптомами и низким уровнем субъективной витальности.

Актуальность. Методика BPS-SR (Boredom Proneness Scale-Short Form) является краткой и наиболее удачной версией знаменитой шкалы предрасположенности к скуке Р. Фармера и Н. Сандберга (Struk et al., 2017).

Цель. Целью настоящего исследования стала адаптация русскоязычной версии BPS-SR. Описание хода исследования. Психометрические показатели русскоязычной версии BPS-SR были проанализированы на выборке мужчин (N=151), отбывающих наказание в местах лишения свободы.

Результаты исследования. Факторная структура BPS-SR, оцененная с помощью эксплораторного и конфиматорного факторного анализа, указала на гомогенность шкалы и тем самым подтвердила гипотезу авторов оригинальной версии BPS-SR о преимуществе исключительно прямых тестовых пунктов в составе шкалы. Показатели надежности (α-Кронбаха=0,86) и валидности BPS-SR также подтвердили психометрическую адекватность русскоязычной версии шкалы. Предрасположенность к скуке оказалась позитивно связанной с апатией, переживанием безнадежности, переживанием одиночества и мужским депрессивным синдромом, что позволяет рассматривать ее в качестве потенциального фактора психологической дезадаптации во взрослом возрасте. Анализ социально-демографических характеристик, проведенный с помощью однофакторного дисперсионного анализа ANOVA, показал, что возраст, семейное положение, наличие детей, вид правонарушения и срок отбывания наказания не оказывают значимого влияния на предрасположенность к скуке, тогда как показатели BPS-SR напрямую зависят от уровня образования респондентов. Респонденты, имеющие высшее и среднее специальное образование, оказались менее предрасположенными к скуке, чем респонденты с неполным средним или средним общим образованием.

Выводы. В заключении делается вывод о том, что адаптированная версия BPS-SR может считаться психометрически обоснованным средством диагностики предрасположенности к скуке у русскоязычных респондентов.