Новые возможности высшего психологического образования

Зинченко Юрий Петрович Федеральный научный центр психологических и междисциплинарных исследований, Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова

— Юрий Петрович, сейчас очень час­то приходится слышать опасения по по­воду качества подготовки будущих спе­циалистов. Ведь выпускник с дипломом бакалавра вряд ли сможет быть квалифи­цированным работником. Как будет про­ходить подготовка психологов по новым стандартам?

— В соответствии с новыми стандар­тами высшего образования по подготов­ке психологов существует стандарт под­готовки бакалавра и стандарт подготов­ки магистра. Кроме этого, постановле­нием правительства Российской Феде­рации в декабре 2009 года был опреде­лен перечень специалитетов по специ­альностям «Клиническая психология», «Психология служебной деятельности», а также обозначена новая специальность «Педагогика и психология девиантного поведения» в рамках психолого-педагогической подготовки. По этим трем на­правлениям обучение будет проходить без деления на бакалавриат и магистра­туру. Причем по клинической психоло­гии оно будет продолжаться пять с по­ловиной лет, а в МГУ может достигать шести лет. Таким образом, вузы будут готовить не только магистров и бакалав­ров, но и специалистов по психологии.

В дополнение к указанным докумен­там Федеральный закон «О Московском государственном университете имени М.В. Ломоносова и Санкт-Петербург­ском государственном университете» позволит этим двум университетам раз­рабатывать и реализовывать собствен­ные образовательные стандарты, кото­рые должны быть не ниже федеральных.

Сама по себе идея двухуровневой подготовки для западных стран вполне логична и понятна. Другое дело — как она будет воплощаться на практике в России. Чтобы готовить по-настоящему качественных специалистов, нужно по­стоянно помнить об ответственности, которую берут на себя высшие учебные заведения.

Бакалавриат — это важная ступень подготовки психологов. И, безусловно, этим должны заниматься профессиона­лы. На мой взгляд, больше вопросов воз­никает с магистратурой. Логично было бы предположить, что человек, получив­ший степень бакалавра по психологии, продолжает обучение в магистратуре по психологии. Но, в отличие от Болонско­го процесса, новый стандарт российско­го образования позволяет бакалавру не психологу поступать в психологическую магистратуру. И в этом самая главная опасность некачественной подготовки специалистов. Можем ли мы с уверен­ностью сказать, что за время обучения в магистратуре (а это фактически три учебных семестра) мы подготовим специалиста-психолога? Ведь любой человек, окончивший технический или даже какой-нибудь рыбный университет, по­лучив степень бакалавра, имеет полное право поступать в магистратуру по пси­хологии. Кто гарантирует нам то, что после ее окончания мы получим квали­фицированного специалиста?

В странах, присоединившихся к Бо­лонскому процессу, этот вопрос решает­ся просто: там студент может прийти в психологическую магистратуру только после психологического бакалавриата.

Сама по себе двухступенчатость не таит никакой опасности: если студент-психолог учится четыре года в бакалавриате и затем два года в магистратуре, то в результате он получает серьезную шестилетнюю подготовку. Качество же этой подготовки, как и сейчас, будет зависеть только от самого вуза.

Другое дело — приход в психологи­ческую магистратуру человека без зна­ния основ психологии. В этом случае необходим вступительный экзамен, по­казывающий, что человек находится на том же уровне знания психологии, что и бакалавры, получившие четырехлет­нее психологическое образование. Пе­реход из бакалавриата в магистратуру должен быть не формальным зачислением, а серьезной проверкой качества знаний желающих поступить на ту или иную магистерскую программу. Иначе есть риск девальвации психологическо­го образования и звания магистра по психологии.

Здесь опять же вся ответственность ложится на вуз. Понятно, что есть эко­номические факторы: чем больше людей поступит в магистратуру в конкретном вузе, тем ему выгодней. Но тогда надо честно признаться, что ты просто торгу­ешь магистерскими дипломами по пси­хологии.

Может получиться так, что в тех ву­зах, где будет происходить серьезный отбор, неподготовленному претенден­ту откажут, но в соседнем вузе его со­чтут готовым к обучению в магистрату­ре по психологии и с радостью возьмут. Только в Москве и области существует более 90 факультетов и вузов, которые учат психологии, но мы по пальцам можем пересчитать те, где действитель­но готовят психологов! При этом ос­тальные вузы также имеют все необхо­димые лицензии, все разрешительные документы и будут добиваться получе­ния магистратуры.

Об этом должны знать и сами студен­ты, и будущие работодатели, которые кроме диплома магистра должны поин­тересоваться: есть ли у претендента ди­плом бакалавра по психологии. Только в этом случае можно будет гарантировать качественную подготовку специалиста, который обладает необходимыми про­фессиональными компетенциями и спо­собен решать поставленные перед ним задачи.

— Будут ли предприниматься какие- то централизованные шаги на уровне УМО, на уровне РПО по обеспечению ка­чества психологического образования?

— На уровне УМО мы можем непо­средственно влиять на содержание са­мих стандартов. Они серьезно отличают­ся от предыдущих и представляют собой понятный перечень дисциплин без пол­ного раскрытия содержания курсов. УМО совместно с вузами, которые вхо­дят в наше учебно-методическое объе­динение, занимается непосредственной разработкой типовых программ подготовки психологов.

К сожалению, раньше их не было. Каждый ведущий психологический центр имел свою программу подготов­ки психологов: московская психологи­ческая школа, ленинградская психоло­гическая школа, в Ярославле тоже были свои редакции программ. Сейчас мы впервые совместно с СПбГУ договори­лись и выступили с инициативой соз­дания единых программ, сблизив их на уровне преподавания конкретных дис­циплин. Впервые будет единая про­грамма по курсу общей психологии, которая разработана совместно Мос­ковским и Санкт-Петербургским уни­верситетами.

Хотя это не значит, что мы отказа­лись от своих научных приоритетов: та­кой задачи просто не стояло. Но при пе­реходе на двухуровневую систему мы должны по всей стране использовать единую программу подготовки бакалав­ров, чтобы после ее прохождения была свобода выбора вуза для обучения в ма­гистратуре. Без стандартизации в обра­зовании это невозможно. Мы идем по пути создания универсального образова­тельного пространства, в котором маги­стры и бакалавры чувствовали бы себя более мобильно.

— Эти программы будут вводиться только в классических университетах?

— Будут единые программы подго­товки и для пед-университетов, и для классических университетов, и для дру­гих вузов психологического профиля. Сотрудничество МГУ и СПбГУ стало стимулом для других вузов. Сейчас мно­гие коллеги принимают участие в созда­нии этой программы.

— А как будут готовиться педагоги­ческие психологи?

— На базе Московского городского психолого-педагогического университе­та создан проект Федерального государ­ственного образовательного стандарта высшего профессионального образова­ния по направлению «Психолого-педагогическое образование». Подготовка специалистов в рамках этого проекта со­четает в себе знания и компетенции как по психологии, так и по педагогике. Это будут знания, направленные на решение конкретных педагогических задач. Час­то психологов, приходящих в школу, упрекают в том, что они слишком ака­демичны или, наоборот, излишне увле­чены каким-то одним направлением психологической практики, но при этом не могут самостоятельно найти решения простой задачи по оптимизации детско- родительских отношений или помощи ребенку в учебном процессе. У выпуск­ников не только нет жизненного опыта, их просто не готовили к практической работе.

— Будет ли содержательно меняться подготовка психологов?

— Что касается стандарта, то он включает новые требования к процессу обучения, которых раньше не было. В основе Болонского процесса лежит дек­ларация мобильности обучения. Студент может начать обучение в Лондоне, затем переехать в Рим, а после этого продол­жить учебу в Париже или Берлине.

Нашим психологам для этого, в пер­вую очередь, не хватает хорошего знания иностранных языков. И хотя один из иностранных языков всегда был в учеб­ном плане, мы прекрасно понимаем, какого уровня подготовку получали сту­денты. Сейчас ставится принципиально иная задача. За счет вариативной части программы, заложенной в новом стан­дарте, в МГУ начиная с нового учебно­го года все первокурсники будут изучать английский язык как основной и парал­лельно им будет представлена возмож­ность изучать второй иностранный язык: немецкий, французский, испанский, итальянский, португальский, а также три восточных языка — китай­ский, японский и вьетнамский.

Мы принципиально меняем подход к преподаванию языка: теперь он будет изучаться не для «галочки», а для того, чтобы студенты им свободно владели. Для этого мы будем внедрять инноваци­онные методики обучения иностранным языкам. Результатом такого обучения будет возможность сдачи международ­ного квалификационного экзамена, что­бы наши студенты смогли продолжить свое обучение по психологии в университетах-партнерах в Европе, в Америке и у наших восточных партнеров.

Второе, что мы изменили в подготов­ке специалистов, — это блок математи­ки и информатики. Мы будем обучать студентов таким технологиям, которые должны стать инструментом не только психологического образования, но и психологического эксперимента, психо­логической науки. Современные инфор­мационные технологии должны стано­виться составной частью практикумов, курсовых и дипломных работ.

Что касается математики, то мы час­то говорим, что психологии не хватает доказательности. При этом продолжаем пользоваться той статистической базой, которая остановилась на уровне 60—70-х годов прошлого века. Поэтому в стан­дарте должны найти отражение и новые количественные методы математическо­го анализа, который должен стать допол­нительным инструментом эксперимен­тальной психологии.

Серьезное отставание есть и в изуче­нии биологических наук. Мы всегда ис­ходили из того, что существует традици­онная анатомия, физиология, высшая нервная деятельность. Сейчас совмест­но с биологами нашего университета мы проработали и этот блок стандарта. МГУ предлагает новые программы для психо­логов, куда входит и современная био­логия, которую мы не очень хорошо зна­ем и представляем.

Можно сказать, что в новом стандар­те мы подошли к тому, чтобы психологи в классическом университете смогли получать по-настоящему новое фунда­ментальное образование, включающее свободное владение несколькими ино­странными языками, освоение новей­ших методов математических и биоло­гических наук.

— Изменятся ли подходы к изучению самой психологии?

— Существует еще одна серьезная проблема в подготовке специалистов- психологов, которую еще Л.С. Выгот­ский определил как методологический кризис. Вчера было заседание эксперт­ного совета по психологии и педагоги­ке. И основное, в чем нас упрекают, — это незнание методологических основ научной деятельности. В большинстве работ встречаешь формальную отписку: «методологическими основами работы послужили...». Но мало кто дает себе от­чет в том, что собственно послужило ме­тодологическими основами данной ра­боты, какие инструменты были исполь­зованы.

К сожалению, мы до сих пор не мо­жем определиться в методологии. Во времена перестройки мы отвергли все советское, включая отечественную пси­хологическую науку. И это продолжает­ся даже сейчас, хотя западные специа­листы признают и Выготского, и Леон­тьева, и других классиков советской пси­хологии как серьезную методологиче­скую основу.

Это упущение надо преодолеть. При­чем это не должно быть частью истории психологии, когда мы просто переска­зываем идеи Выготского, Ананьева или Мясищева. Необходима творческая переработка и адаптация их научных тео­рий к современным условиям с учетом информационного общества, глобализа­ции и других значимых явлений совре­менной эпохи. И это все студент должен знать и понимать.

Другой блок, который более основа­тельно, чем раньше, нашел отражение в новом стандарте, — это практика, прак­тические навыки, практические воз­можности. В практическую подготовку психологов обязательно будет включена или психологическая интернатура, или серьезная супервизия. В частности, во время учебы в специалитете по клини­ческой психологии она будет проходить в течение целого семестра под руково­дством опытного профессионала. Ана­логичные блоки надо вводить и при под­готовке других специалистов.

— Юрий Петрович, немного о груст­ном. Сейчас, с введением ЕГЭ, на факуль­теты психологии поступают люди, которые не всегда готовы быть психологами. Можно ли что-то предпринять, чтобы в психологию попадало меньше случайных людей?

— К сожалению, ЕГЭ на корню ис­требляет систему профориентации, точ­нее, те ростки, которые еще сохрани­лись: «школы юных», кружки, олимпиа­ды. Единственное, что сейчас работает как некий профориентационный меха­низм, — это знакомство детей с психо­логией в школах. Конечно, ребенок, окончивший школу, еще много не зна­ет. Но если ему вообще ничего про пси­хологию не рассказывать, он так и оста­нется в неведении того, что стоит за этим красивым словом.

Мы не выступаем за то, чтобы пси­хологию из вуза перенесли в школу, но почему не дать ученикам представление об этой науке? Психология отнюдь не претендует на то, чтобы стать основным предметом, но элементарное представ­ление о психических функциях, о мире психического, о человеке как личности, об обществе дети должны иметь. Есть, конечно, биология, где тоже говорится про память, про внимание, но там речь идет больше о физиологической состав­ляющей этих процессов. Есть общест­венные науки, но там дети получают представление об обществе, может быть, и о личности. Но они не получают зна­ния о том, что, собственно, такое чело­век. У нас был в свое время учебник, который так и назывался «Человек». Но под ним было написано: анатомия, фи­зиология.

Получается, что в школе человек у нас предстает без основного — души. Поэтому теряется общее представление о мире, собственное мировоззрение ре­бенка. При наличии даже начальных знаний по психологии к нам меньше приходило бы случайных людей.

— Возможно ли проведение всероссий­ской олимпиады по психологии?

— Система олимпиад школьников — это своего рода отдушина. Здесь универ­ситетам надо быть более активными. У нас в МГУ долгое время проходят олим­пиады по биологи, математике, физике и другим предметам. Четвертый год мы проводим олимпиаду по психологии. Два года она входит в официальный пе­речень олимпиад школьников, которые проводятся в нашем университете. Недавно она вошла в перечень олимпиад, который утвержден приказом Министерства образования и науки РФ. А по­скольку в школах такого предмета нет, то мы включили туда задания, которые базируются на знаниях из биологии, обществознания, литературы, на тех базо­вых школьных предметах, которые есть в учебном плане. Но все они включают в себя психологическую составляющую.

Для нас это дополнительный стимул получить более заинтересованных аби­туриентов. К сожалению, те абитуриен­ты, которые поступили к нам по резуль­татам ЕГЭ, нас сильно разочаровали. Порядка 70% из них в зимнюю сессию с первого раза не смогли сдать ни одного предмета... А ведь там были в основном общеобразовательные предметы: биоло­гия, анатомия, математика, иностран­ные языки, история.

Это все говорит о том, что нам при­дется идти в школу за своими абитури­ентами.

— Юрий Петрович, будет ли новый стандарт высшего психологического обра­зования способствовать тому, что число вузов, готовящих неквалифицированных специалистов, будет сокращаться?

— Я считаю, что порядка 90% вузов смогут готовить бакалавров, учитывая тот потенциал, который у них есть, и те требования, которые к ним будут предъ­явлены.

Что касается магистров, то ситуация совсем иная. Хорошо, если 20—25% ву­зов будут готовы к обучению магистров. Потому что к магистерской программе предъявляются совсем иные качествен­ные требования. Нельзя выхолащивать магистратуру и превращать ее в трехсеместровую подготовку психологов! Та­кую позицию мы считаем ключевой и принципиальной и отстаиваем ее и на заседаниях УМО, и во время общения с представителями Министерства. Не сек­рет, что ко многим вузам, готовящим психологов, есть много претензий: и у родителей, и у самих студентов, которые далеко не бесплатно в ряде из них обу­чаются. Просто надо быть честными по отношению к себе и другим. И мы наде­емся, что Министерство поддержит нашу позицию.

Беседовала О.В. Решетникова